Тогда он "разрешил" ей любить Кельма. Ивик не знала, как к этому
относиться. Может быть, лучше было не позволять себе никаких таких мыслей -- и
ничего бы не случилось, даже при совместном проживании. Лучше было победить
любовь, запретить себе, затолкать ее подальше. Главное -- не признаваться.
Но ведь с другой стороны, с той ситуацией она справилась. А нынешняя если и
связана с ней, то разве что мистически. Марк не из-за этого начал ее предавать.
Ивик побывала у Аллина дважды. Один раз -- сама, второй -- с Кейтой, не так
давно, но поговорить с монахом удалось лишь в первый раз, и то коротко.
К
нему теперь стало трудно пробиться. Аллин был занят. Он много путешествовал, и
чисто случайно Ивик застала его в монастыре. Он не работал, собственно,
исповедником. Какой-то высокий кряжистый монах долго выспрашивал у Ивик, зачем
и почему ей надо именно вот к Аллину, а не к священнику в принципе. Насколько и
как они знакомы. Ивик смущалась -- они не были с Аллином знакомы, только через
Кейту.
Она его почти и не видела в этот раз -- встретились через решетку. В монастыре
была еще комната для свиданий с решеткой, оставшаяся от времен строгого
затворничества. Голос Аллина показался ей усталым, едва ли не безжизненным. Он
забыл ее ситуацию и ее саму. Ивик рассказала все с самого начала.
--
У вас был с этим человеком половой акт? - строго спросил Аллин.
--
Да. Один раз. Я уже исповедалась...
Ивик хотела спросить, а в чем разница -- но постеснялась. Она действительно не
видела разницы. Вот до этого места, по мнению Аллина -- все не грех, а после
некоего трения, некоего вкладывания ключа в замок -- вся их жизнь становится
грехом? Непонятно.
Ей было больно от самого присутствия Той. От того, что муж расписывал даже ей,
какая Та несчастная -- брошенная, детей нет, одиночество. Вообще оттого, что
муж любил Ту -- просто вообще любил, и Ивик это знала. Что по сравнению с этим
какие-то телодвижения? Что они меняют? Неужели Бог это воспринимает иначе?
Если настроиться так, что это все равно, что ревность -- нехорошее чувство, то
тогда почему бы не позволить ему и интимную жизнь с другой? Если другую можно
любить так же, как ее, Ивик?
--
Я ведь оставила его сразу, отец Аллин. Сразу же ушла. Понимаете, я не хотела
причинять боль мужу.
--
Если бы вы не хотели причинять боль Господу... - пробормотал Аллин. Ивик
подумала, что дальнейший разговор уже понятен и не имеет смысла. Она -- как
всегда в разговорах с хорошими священниками -- уже ощутила свою вину и
неправильность.
