данной проблемы является лишь смирение с собственным непониманием –
стоит ли ломать голову над тем, с чем можно спокойно уживаться, просто
отдавая ему дань уважения и соблюдая ритуал слияния с ним, тем самым
воспитывая в себе чувство вкуса. Раннее-раннее утро как раз и даёт такую
возможность – возможность не разочаровывая душу и не насилуя интеллект, вплести себя в нарождающийся день…
Подумав надо всем этим, Аникин направился делать свой утренний
коктейль из воды и сока, выжатого из половинки лимона.
Когда он со стаканом готового напитка подошёл к окну на кухне, туманы уже растворились, не оставив даже лёгкой дымки; стало значительно
светлее, а во дворе появились первые собачники. Два щенка на детской
площадке – спаниельчик и фоксик – то превращались в зигзаги, то сливались
в клубок. Хозяева их (долговязая девица в красной ветровке и коренастый
мужчина в спортивном костюме) о чём-то увлечённо болтали, помахивая
поводками.
- Ну вот, если всё делать правильно, то и удовольствия не запаздывают
появляться, - вслух заметил Аникин, вспомнив чьё-то изречение о том, что
нет в мире большего удовольствия, чем наблюдать за игрой щенков.
Он смотрел в окно, неторопливо поглощая освежающую сознание и тело
мутную острокислую жидкость, до тех пор, пока маленьких резвых существ
не посадили на поводки и развели по домам.
Далее следовало сполоснуть стакан, поставить его в сушилку и идти
чистить зубы.
В ванной, выбрав самую мягкую зубную щётку, он нанёс на неё пасты
трёх разных видов и несколько минут проделывал ею самые различные
комбинации движений во рту. Потом снял халат, умылся, причесался, надел
спортивные трусы и пошёл в спальню прибирать постель.
Жилище его представляло собой типовую двухкомнатную квартиру, в
которой одному ему было просторно, удобно и вполне уютно. В комнате, что
поменьше, была спальня. Из мебели в ней находились огромная кровать, длинный, во всю стену, шкаф-купе с зеркальными дверцами и пара
миниатюрных прикроватных столиков, плетёных из ротанга. На одном
стояла телефонная трубка в зарядном устройстве, на другом – прозрачная
ваза со стеклянной спиралью внутри, в которую была вставлена живая
бамбуковая палочка, подарок последней возлюбленной. На полу с обеих
сторон кровати лежали белые овечьи шкуры с длинным мехом, на свободной
