Кулл, с закрытыми глазами лежавший в объятиях трех девушек, почувствовал, что их руки, переплетясь вокруг него, слишком уж крепко его обнимают, так крепко, что становится трудно дышать. Он открыл глаза и дико вскрикнул. Перед ним качались три отвратительные змеиные головы, а сам он весь был перевит телами рептилий толщиной в руку. Из раскрытых пастей высовывались раздвоенные языки, острые зубы, наполненные смертельным ядом, приближались к его лицу. Он напряг все мышцы и рванулся, но хватка чудовищ ничуть не ослабла.
Неимоверным усилием он высвободил правую руку и, схватив одну змею за шею, сдавил изо всех сил. Тело змеи обмякло, и Кулл почувствовал, что может шевелить левой рукой. Он поймал еще одну гадину и сжал так же, как первую. Теперь он держал в каждой руке по змее, которые разевали пасти в предсмертных конвульсиях, но третья тем временем уже касалась его губ раздвоенным кончиком языка. Кулл зарычал от отвращения и, с силой соединив вместе змеиные головы, зажатые в руках, ударил ими третью. Одновременно он выгнулся, освободил ноги и, бешено рванувшись, вскочил, сбрасывая с себя ослабевшие кольца всех трех гадин. Однако третья змея не погибла. Мгновенно опомнившись от удара, она свернулась кольцом, а затем, вытягивая голову вверх, начала подниматься и раскачиваться, готовясь к броску. Ее движения напомнили атланту движения девушки в танце, но он лишь зло усмехнулся и схватил меч.
— Иди ко мне, красавица, — свирепо процедил он сквозь зубы.
Змея бросилась на него, но Кулл ловко подставил острое лезвие, и перерубленное надвое тело упало к его ногам.
* * *
Крепко сжимая меч в руке, атлант выскочил из змеиного логова на лестницу и, посмотрев вниз, увидел, что таверна по-прежнему заполнена странными калеками. Попойка продолжалась.
— Где хозяин? — взревел он, намереваясь посчитаться с трактирщиком, который подсунул ему таких «девочек».
Окинув комнату быстрым взглядом, хозяина он там не обнаружил, но заметил, что все, кто сидел за столами, глядя на него в упор, стали подниматься, вытаскивая оружие. Ножи и сабли, мечи и ятаганы заблестели в тусклом свете жировых плошек.
Кулл медленно спустился с лестницы и зло прорычал потрепанным в сражениях воинам:
— Мало вы получили, ублюдки, еще хотите?
Он встретился взглядом с рыжим воином, который шагнул к нему первым и замахнулся длинным мечом. Улыбка уже не играла на его лице. Глаза, смотревшие на атланта в упор, были пустыми, безразличными. Зазвенела сталь, и Кулл сразу понял, что перед ним сильный противник. Он бился с рыжим великаном, но не оставлял без внимания и остальных, которые бросились к ним со всех сторон. Атлант, прижавшись спиной к стене, ловко отражал удары насевших на него калек, и только их увечья позволили ему довольно быстро положить нескольких. Рыжий воин наступал. Кулл изловчился и ударил его по старой ране, которая зияла глубоким разрезом, наполненным черной спекшейся кровью, но верзила даже глазом не моргнул, и лишь его меч замелькал еще быстрее.
