А Иван, пока лежал на полу, пристегнутый к трубе, корчась и охая под пинками кирзовых берцов, все думал о Соне. И потом, пока ментеныши курили, стряхивая не него пепел, он думал о девочке и о цветах, которые должен ей купить.
А потом один из шпанцов взялся за его аккордеон. Иван дернулся, но наручники не позволили ему даже встать дальше, чем на колени. Так он и стоял, замерев, не дыша, глядя как ментеныш тычет по кнопкам и клавишам, раздвигая меха, заставляя инструмент издавать никчемный набор звуков. Второй комментировал матерно упражнения первого и хихикал мерзопакостно. Старик, вместе с которым Ивана забрали, тоже был бит, хотя и менее жестоко. Теперь он лежал в углу как куча ветоши и постанывал тихо и редко.
Потом два эти шибздика принялись обсуждать, сколько может стоить аккордеон, если толкнуть его на барахолке. Иван холодел и подрагивал при одной мысли о том, что менты действительно могут оставить его без инструмента.
Наконец, договорившись о чем-то, они отстегнули его от трубы и велели:
- Вали отсюда, чмо.
- Аккордеон, — промычал Иван разбитыми губами.
- Чё? — сплюнул первый шибздик, который был злее, который первым ударил Ивана еще при участковом. — Ты чё, чмырь, о***вший, совсем нюх потерял, что ли?
- Инструмент отдайте, — набычился Иван. — И старика отпустите, на кой он вам.
Он поймал летящий к его лицу кулачок легко и непринужденно, успев мысленно похвалить себя за сохранившиеся навыки. Остановив ментовскую ручонку блоком левой, правой Иван несильно, но быстро и резко врубился в эту злобную перекошенную мордашку, в эти вытянутые трубочкой губы, в эти суженные мерзкие скользко-серые глазенки, в этот пупырышек-нос. Голова мента дернулась и полетела к стене, увлекая за собой враз утратившее координацию движений тело. Второй, кажется и сообразить ничего не успел, так неожиданна, невозможна и непредсказуема для этих уродцев была иванова выходка. А когда сообразил, потащил из колечка на поясе резиновую палку.
Вот же дурень-то! Сразу видно, что щегол неопытный, неученый — просто мясо для настоящего ухаря. Для того только и нужны такие, чтобы забулдыг по лавкам собирать да бомжей гонять, а на что серьезное эта шпана совершенно не годится, поскольку любой, самый задохлый, того же Архидьякона, ухарь уроет обоих этих пацанов в секунду.
Ментеныш свою палку и до середины дотащить не успел — Иван основанием ладони неторопясь, хорошо прицелясь, ладно засадил ему по скуле. Щегол брыкнулся на пол и затих рядом со стариком, который безучастно глядел на все происходящее. «Помрет старик скоро…» — успел подумать Иван, прежде чем всадить ногой по морде поднимающемуся с пола первому. Тот захрюкал, захрипел, повалился и, скуля от боли, стал уползать под стол, собираясь, наверное, отлежаться там от иванова гнева. Но Ивана еще не отпустило. Он шагнул к ментенышу и несколько раз отдуши пнул его, особо не разбирая куда. Потом быстро нацепил на себя аккордеон, поднял старика в охапку и вывалился с ним из опорника.
