– Сетку держи! Сетку, растяпа, подхватывай! – вне себя кричал Вячеслав.
Они забрели еще три раза, но ни одной рыбки так и не поймали.
– Ну что, будем разводить костер и варить уху? – невинным голосом спросил Ярий.
Вавула в сердцах запустил в него дубиной.
– Я-то, я-то при чем? – отскакивая в сторону, чуть не со слезами прокричал Ярий. – Все это они, рыбачки несчастные...
– Да я ведь никакой не рыбак, – оправдывался Вячеслав смущенно. – В жизни сеток не плел. Это первая. Наверно, что-нибудь не так.
– Конечно, не так! – тотчас отозвался Вавула. – У тебя в ячейку кулак пролезет. Какая же рыба в ней задержится?
Легли спать, поужинав вареной репой с солониной.
Наутро неспеша позавтракали, стали укладывать веши на плот. Вячеслав поглядел на небо, сказал озабоченно:
– Кажись, дождичек будет.
– Это почему? – спросил Мстислав. – На небе ни облачка.
– Плохо смотришь. Вон гряда кучерявых облачков, от которых нет тени. Это предвестники ненастья.
Весь день была хорошая погода.
Вечером высадились на берег. Расставили палатки, набрали хворосту, разожгли костер. Едва успели сварить пшенную кашу с салом, как небо заволокло и пошел мелкий, противный дождичек. Он шел непрерывно всю ночь, а потом еще два дня. Костра не разжечь, ели всухомятку. Куда ни сунься, всюду сырость. В палатках плавала водяная пыль, она пробиралась в постель, которая стала волглой и плохо согревала по ночам.
– Ничего, ничего, ребятишки, – подбадривал Вячеслав. – В военном походе порой еще хлеще бывает. Так что держитесь!
«Ребятишки» держались.
Наконец на третий день появилось несмелое солнышко. Но как они ему были рады! Разложили палатки, вещи, стали сушить. В обед установился уже настоящий солнечный день, тучи ушли, на смену им появились крутобокие кучевые облака.
– Живем, братцы! – прыгал по берегу неугомонный Ярий. – Завтра снова на плоту поплывем в заморские края! Там меня сказочная девица-красавица ждет!
– Вернемся, я все расскажу твоей Заренке про девицу-красавицу! – проговорил въедливый Вавула.
– Ну и что, коли расскажешь? – спросил Ярий, а глаза у самого как-то неестественно заблестели.
– Она тебе тогда покажет! – продолжал издеваться Вавула.
Все переглядывались, пересмеивались.
На другой день поплыли дальше. Погода наладилась. Забот было много: и стояли на веслах, и шестами работали при крутых поворотах реки, и накупались вдоволь. Но под вечер Мстислав вдруг проговорил с тоской:
– А что, на ужин опять солонина с кашей будет?
