— Ему же, поди, теперь ее от лавки не отскрести!…
— Вместе с прокисшими мозгами!…
— До того разогрелся, бедолага!…
— Ха-ха-ха…
В следующую секунду глиняный кувшин, метко запущенный Брулом, разлетелся градом осколков, угодив одному из громил в лоб. Остатки вина брызнули на грязную рубаху, стекая за шиворот неудачного острослова.
Подвыпившие вояки живо вскочили. Их довольные рожи, обезображенные красноватыми татуировками, в мгновение ока сменились мрачными оскалами хладнокровных убийц. Судя по изобретательному рисунку на лбу и щеках, это были наемники с побережья Западного океана, такие же свирепые, как и крутые волны моря, на берегу которого они родились.
— Разделай его под орех, Дорби, — громогласно проревел тот, кого назвали Малышом.
Кто-то звучно сплюнул на пол.
— Вышиби из него весь дух!
Дорби внушительно шевельнул саженными плечами, молча сжал пудовые кулаки и шумно ринулся на пикта. Кулл, не мешкая, ударом сапога, бросил ему под ноги подвернувшуюся скамью.
Огромный Дорби нелепо взмахнул руками, обрушившись на замызганные доски пола, как дубовая колода, лишившаяся вдруг опоры. Брул, недолго думая, огрел его по голове тяжелым табуретом и невозмутимо посмотрел на компанию грозных верзил.
— Надеюсь, ему не было больно? — в голосе пикта прозвучал такой ядовитый сарказм, что только покойник остался бы к нему равнодушен.
Десяток крепких мужчин, облаченных в военные доспехи, с ревом бросились на него и Кулла. Атлант опрокинул круглый стол, на котором стояло блюдо с недоеденным каплуном.
На пол посыпались крошки желтого сыра, ломти недоеденного хлеба, разбитая плошка с огарком свечи и несколько крашеных бутылей с вином. Малыш поскользнулся на куске упавшего сала и с грохотом опрокинулся навзничь. На него тут же свалилось несколько человек, устроив невообразимую кучу. Часть посетителей, наблюдавшая потасовку, расторопно кинулась врассыпную, вполне обоснованно беспокоясь за свою жизнь.
Где-то тонко и пронзительно завизжали женщины. Их испуганные крики потонули в оглушительном грохоте опрокинутого шкафа с глиняными блюдами, старательно выкрашенными багряной охрой.
Яростно зашипел разъяренный кот, одним гигантским прыжком очутившись на лестнице.
Волна нападающих подмяла Брула. Он сопротивлялся, как дикий разгневанный лев. Вверх летели разбитые стулья, лавки и столы.
Пикт чудом выбрался из-под лавины разгневанных драчунов, награждая всякого, кто попадался ему под горячую руку, увесистыми тумаками.
