– - Фу ты, Боже мой, устал как! Здорово живете! А где ж наши-то?
– - А ты где ж их потерял?
– - Вот тут отлучился: с дороги сбились, плутали, плутали, сперва голос подавали, а потом словно провалились куда.
– - Мы сами потеряли дорогу. Давно вы тут плутаете?
– - Да, пожалуй, около часу.
– - Что за шут! Что ж теперь делать-то?
– - Не миновать дня дожидаться.
– - Была неволя, -- сказал Парамон, -- все надо ехать!
– - Да куда ты поедешь-то?
– - Куда ни поедем, а стоять нечего, -- дорога тебя искать не будет, а приходится нам ее искать.
– - Где ты ее разыщешь-то впотьмах: заедешь к чертям на кулички и днем-то не сразу поймешь, где находишься.
– - Ну, что ни будет, -- сказал Парамон и опять тронул лошадь.
Кирило хотел было соскользнуть с саней, но Парамон, заметив это, проговорил:
– - Куда ж ты слезаешь-то, сиди.
– - Куда не выедем, а все тебе с нами не миновать быть, -- сказал Сазон.
Кирило промолчал. Проехав несколько, Кирило проговорил:
– - Ну, чем-то ваше дело кончится, а то следует с вас четверть водки да две селедки за такое беспокойство. Эва, мы теперь какую неволю видим.
– - А мы-то разве не видим?
– - Вы-то по охоте, а нас неволя тянет.
– - Вольно же вам было неправо показывать. Показали б как следует, мы, може, тогда бы все покончили.
– - Мы показывали, что знали. Если бы мы эту канитель предвидели, мы бы совсем от всего отказались, -- мы, мол, ничего не знаем, и вся недолга.
– - Ишь ты, знать заслабила сударыня-то, -- с усмешкой проговорил Парамон и вспомнил уверения "аблаката", что его оправдают, а их оставят с носом; ему стало как-то весело. -- Нет, вам следует городской суд поглядеть, это не из нашего брата мужиков, -- там вас по другому разговаривать заставят. Там, брат, все выспросят, все разберут.
– - Да что тут разбирать-то, -- подрались и подрались, какое дело-то?
– - Дело-то неважное, а вот до чего довело, да, може, еще дальше пойдет?
– - Неужели дальше пойдет?
– - А то что ж, -- проговорил Парамон, но как-то неуверенно.
При мысли о дальнейшем судьбище у него стало скверно на душе. Неужели ему придется переживать то, что ему пришлось пережить первый раз? Ах, как много нехорошего тогда он испытал! Очень просто и придется. И Парамон замолчал и нахмурился. Он начал помахивать на лошадь кнутом. Лошадь тянула сани, шурша полозьями. Дороги вовсе не было, и кругом ничего нельзя было различить.
– - Го-го! -- крикнул вдруг Кирило изо всей глотки.
– - А-у! -- отозвались через минуту на это где-то впереди.
