Теперь и у Стэнли рот нараспашку. Может, им надо петь дуэтом?
— Обвинитель — он, а не вы, судья. И высказывать возражения входит в его обязанности. «Ваша честь» — это не возражение. Этих слов нет в правилах допроса свидетелей. Если обвинитель не может обосновать свое возражение, судья не имеет права его принять.
Молоток застывает в воздухе. Беатрис, по-моему, с удовольствием опустила бы его на мою голову.
— А если вы не принимаете возражения, то этот человек, — указываю я на Бака, — продолжит говорить.
Бак поднимает голову, а я оборачиваюсь к присяжным. Они не сводят с меня глаз.
— В конституции сказано, что Баку Хаммонду должно быть предоставлено слово.
Стэнли продолжает стоять, но ничего не говорит. Беатрис кладет молоток на стол.
Я принимаю это за разрешение продолжать.
— Давайте вернемся к нашему разговору, Бак. Пока у нас еще есть эта возможность.
— Довольно, адвокат! — Беатрис снова стучит молотком. — Еще одна ремарка от вас, мисс Никерсон, и я вам устрою перерыв. Причем длительный.
Я не обращаю внимания ни на Стэнли, ни на Беатрис, ни на протоколиста. То, что сейчас происходит, касается только Бака и присяжных.
— Что Гектор Монтерос сделал с Билли?
В наступившей тишине присяжные смотрят то на пюпитр с фотографией, то на Бака.
— Забрал, забрал его с пляжа. — Бак вцепляется в подлокотники кресла. — Сделал ему больно.
— Как?
Некоторые из присяжных тоже вцепляются в подлокотники кресел. Они больше не хотят слышать эту историю, тем более из уст отца мальчика. Одного раза было более чем достаточно.
— Он… делал ужасные вещи, а потом… убил Билли.
— Как он убил Билли?
Бак опускает голову.
— Можете не торопиться, — говорю я Баку.
Чем больше времени он проведет в свидетельском кресле, тем больше вероятность справедливого решения. Для меня его муки очевидны, его горе — вот оно, здесь. Но я не знаю, чувствуют ли это присяжные. По их лицам ничего нельзя понять.
Бак поднимает глаза на присяжных.
Мы репетировали это. Не для того, чтобы прозвучал нужный ответ. Просто сначала Бак вообще не мог отвечать на этот вопрос. Он не мог произнести это вслух. И теперь он проговаривает все быстро, чтобы не запнуться.
— Он связал Билли металлической проволокой… — Бак складывает руки — запястье к запястью. — Запястья и лодыжки. И заткнул ему рот.
Это все, что Бак может ответить. Для него это предел.
— А что вы, Бак, сделали с Гектором Монтеросом?
— Ваша честь, прошу вас! — возражает Стэнли. — Присяжные видели видеозапись. Они слышали показания начальника полиции. Им известно, что сделал обвиняемый.
