Помоги моему неверию!
— Крестили мы Ваню
поздновато, было ему уже восемь месяцев. Так уж получилось, причин тому много,
не в них суть. Поехали мы с ним в Тульскую область, туда, где у нас домик. На
все лето поехали. В том сельце, где мы жили, храма не было и на сотню верст в
округе тоже не было. Батюшка-подвижник ездил по деревням без устали и требы
совершал: крестил, венчал, исповедовал, отпевал. Вот добрался он до нашего
сельца. Как водится, из ближайших деревень набежали бабушки с некрещеными
внуками. Крестить порешили в нашем доме. Помощница батюшки, отца Василия —
Марья, приготовила всё — купель, свечи, Евангелие с молитвенником положила, и
все бабушки с внуками и крестными вошли в комнату. Народу набралось! Через пять
минут дышать стало нечем. Батюшка велел остаться только крестным с младенцами,
ну, и я остался. А крестный у Вани — сам батюшка. Принесла Марья два ведра
воды, вылила их в купель и крестины начались. Зажгли три свечки и поставили их
у купели. Горят свечки, смотрю я на их пламя и легко у меня на душе,
радостно... «Во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святаго Духа. Аминь.
Крещается раб Божий Иоанн!..» — и опускает батюшка моего Ваню в купель с водой
троекратно, надевает ему крестик, и тут врывается в комнату Марья. Глаза
вытаращены, рот открыт — будто крик на губах замер и наружу не выскочил, руки,
в кулаки сжатые, у горла держит... Мы все испугались...
— Что случилось, Марья?
— строго спросил батюшка.
А Марья смотрит на Ваню,
с которого водичка стекает, Ваня улыбается, а глаза у Марьи все шире и шире.
Потом она зажмурила их и опять раскрыла, головой изумленно покачивая. И,
наконец, прошептала, пальцем в купель указуя:
— Там... кипяток!..
— Что?! — не понял
батюшка.
— Кипяток там...
Перепутала я, окаянная...
И после этих ее слов все
обратили взоры на купель. И увидали легкий парок, над водой поднимающийся.
Батюшка отшатнулся в страхе, прижимая Ваню. Он передал Ваню мне, поднес палец к
воде и резко отдернул, потряхивая им.
— Царица Небесная, —
пораженно промолвил батюшка, — и вправду кипяток!.. — Затем он поглядел на
Ваню, погладил его по головке и вдруг широко улыбнулся:
— Слава Тебе Боже наш,
слава Тебе!.. — и истово перекрестился. — Ну-ка, Марья, — громко сказал он, —
разбавляй кипяток, исправляй ошибку. Нечего Господа искушать.
И тут все стали
подходить ко мне, щупать Ваню, глядеть в кипяток и головами качать.
— Все смотрите! —
возгласил батюшка, — посетил нас Господь чудом!..
