Он напрягался,
прислушиваясь, не донесется ли до него знакомый благодатный кремлевский
перезвон, но здесь звучал только колокол местного храма и заглушал собой все
остальные звуки.
И вдруг многолетняя
дремота разом оборвалась ревом огня. Огонь ревел, выл, трещал. Не было еще
такого огня на Москве. Метались в огне французы, тоже не видевшие такого
пожара. Еще недавно они восхваляли, как бога языческого, своего императора
Наполеона, который полмира покорил и в Москву вошел. Теперь же они кляли его за
то, что он привел их сюда, воевать с этим страшным, для любого врага, народом,
который даже собственную столицу сжег, чтоб не досталась врагу.
Минуло и это время, и
наш кирпич вновь стал храмовым кирпичом. Он лег во внешнюю кладку алтарной
стены, как раз над окном. Но тут недолго суждено ему было пробыть. Недолго он
смотрел на свое бывшее место на Успенском соборе — тот и отсюда был виден,
выглядывал из-за зубцов кремлевской стены. Однажды ночью, когда наш кирпич
любовался отблеском крестов в лунном свете, его вдруг грубо выдернули из кладки
вместе с решеткой на окне. То были церковные грабители, самые окаянные из всех
грабителей. Они влезли в окно, а лом бросили рядом с кирпичом.
«Ты что ж это делаешь?»
— возмущенно спросил у лома кирпич.
«Да я-то при чем?!» —
зазвенел в ответ лом. И он был прав.
Через то же окно вылезли
грабители с мешком награбленной церковной утвари. Вылезли и стали лом искать. А
пока они грабили, луна зашла за облака и наступила кромешная тьма. Руки
грабителей с растопыренными пальцами шарили по земле вокруг лома, но все мимо. Они
ругались последними словами, но точно сила какая отводила их руки от лома. Они
ведь наметили еще один храм ограбить и вдруг такая незадача. Один из грабителей
вдруг споткнулся о кирпич и рухнул плашмя в траву. Еще более мерзкая ругань
понеслась к небесам. Причем кирпичу показалось, что его кто-то приподнял, чтобы
нога грабителя зацепилась. Упавший поднялся, пошарил рукой, нашел наш кирпич и
сказал:
— Ладно, нечего искать,
время дорого. Вроде, крепкий кирпич. Поехали. Попробуем им замок сбить...
Бросили грабители мешок
да кирпич на подводу и покатили. Ехать же было совсем недалеко. Но около храма,
который они наметили, толпился народ, и очередное злодейство пришлось отменить.
Покружили они вокруг, но грабить не решились. Поехали за город, в свое
разбойничье логово, добычу делить. А кирпич наш забытый на подводе лежит.
Вот едут они лесом...
Стали тут бесы рогами их подкалывать, чтоб совсем в погибель ввергнуть.
