Его ослепляющий талант и искрящаяся энергия отодвигали все слухи, ходящие о нем на самый дальний план. Вдобавок, атмосфера волшебства, окружающая его, дополняла его очарование. Он был нашим чемпионом, и мы все были счастливы находиться рядом с ним.
Николь Ренард пришла в центр в тот же год. Она записалась в танцевальную группу. Уроки танцев она посещала еще в Албани, и поэтому на нее тут же обратил внимание сам Лэрри ЛаСейл. Я следил за тем, как ее ноги скользили по полу, и как ее белый костюм искрился отблесками света, когда она вращалась вокруг своей оси и подпрыгивала. Казалось, что во время танца она существовала в некоем собственном мире, в мире образов, изящно парящих словно птицы. Она была сама по себе, отдельно от всех, и, когда заканчивались занятия в танцевальном классе, она уходила из центра. Она больше ничем не занималась. Все остальное ее не интересовало.
Однажды, когда она направлялась к выходу. На ее лбу собрались капельки пота. Они напоминали капли дождя на белом фарфоре. И она сказала: «Привет, Френсис». В ее голосе была все та же странная издёвка, которую я слышал, когда она предупредила меня о том, чтобы я не сверзился с перил. Давясь и кашляя, я сумел сказать «Привет», но я не был способен принести вслух ее имя.
Она замедлила шаг, словно собиралась сказать что-то еще. Наши глаза встретились так же, как и тогда, в классе Сестры Матильды, и я испытал те же чувства. Спустя момент, когда она удалялась, оставляя за собой приятный аромат, смешивающийся с запахом ее пота и с образом ее тела, парящего по воздуху. Она больше не напоминала мне Святую Терезу, а скорее девушек из некоторых журналов, продаваемых в «Аптеке Лурье», от изображений которых мое сердце начинало биться сильнее, а колени начинали дрожать.
Ее посещения Врик-Центра сделали мою жизнь еще полнее и насыщенней.
И, наверное, поэтому так меня бесил Джой ЛеБланк, когда он говорил, что чувствует запах смерти, которым пронизано это помещение.
— Ты слишком много говоришь, — сказал я ему, хлопая за собой дверью, когда однажды мы выходили из Врик-Центра.
— Смерть, — произнес он. — Подожди — увидишь.
* * *
Вздрогнув от тяжелых капель дождя, я удаляюсь от Врик-Центра. Мне известно, что бедный Джой ЛеБланк погиб на берегу острова Ива Джима в южной части Тихого Океана. В конце концов, он был прав.
---------
Во Френчтауне я почти уже месяц. Март перелился в апрель, но в небе висят все те же толстые и низкие облака, и почти каждый день льет дождь. Иду по улице, и люди уже приветствуют меня, кивая или улыбаясь, потому что я стал известной личностью. Моя потертая армейская куртка говорит о том, что я ветеран, а сейчас к ветеранам относятся как никогда хорошо.
