Как будто закачан ботокс в огромный презерватив.
– Слышите ли вы, о мои собаки?
– Мы слышим тебя, о Пуу!
– Мои Канделаки, мои Табаки?
– Мы любим тебя, о Пуу!
Мы будем лаять почти что даром на всякую шантрапу,
Если даже одним ударом ты нас растолчешь в крупу!
– Но есть еще бандерлоги, – в ответ прошипел удав.
– Ведут свои бандер-блоги, законы джунглей предав.
Они не блюдут закона, не думают головой,
И я для них не икона, а лишь червяк дождевой!
– Видите ли вы меня, бандерлоги?
– Мы видим тебя, о Пуу!
– Дрожат ли ваши руки и ноги?
– Совсем не дрожат, о Пуу!
Мы все имеем доступ к компу, и лучше нас не запу…
Забейся в щель, подобно клопу. Как Ленин, сиди в шкапу.
– Ах так! – в ночи обретая глянец, воскликнул гневный удав
И начал свой кровожадный танец, на кончик хвоста привстав.
Он так плясал, что звери в тревоге к нему потянулись в пасть,
И только нахальные бандерлоги на все продолжали класть.
– Да ну! – удав возбудился живо, зайдя в крутой разворот.
– Вы все плоды моего режима, продукты моих болот! —
Но вдруг отпрянул, как будто на угли сорвался на вираже:
Он четко увидел, что это Маугли, а не бандерлог уже.
А дети лесов, большие и малые, смотрели все веселей,
Как вылезают новые Маугли – буквально из всех щелей,
Как собираются в полумраке к подножью горной гряды,
А все Табаки и все собаки вливаются в их ряды.
– Да мы устроим честные выборы! – воскликнул медведь Балу.
– Да вы диктатуры еще не видели, вы будете на колу!
Удав расправься с ними убогими! – Но в джунглях один закон:
Удав умеет лишь с бандерлогами. С людьми не умеет он.
