Генерал согласился:
– Вы правы, майор Теремов не из тех, кто будет гладить сына по головке. Пусть идет лейтенант служить к своему батьке, у него есть чему поучиться.
Полк Теремова в те дни находился в летних лагерях. Отец провел сына по передней и тыльной линейке, рассказал, где какие службы и подразделения размещаются. Познакомил с командирами, которые встретились им при обходе лагеря. Показал стрельбище. Сводил на ближние учебные поля.
Стояла прохладная, влажная после весенних дождей пора. Ласковый июнь только набирал тепло. Трава, полевые цветы, молодые листья, ветви на деревьях - все было яркое, налитое упругими соками.
Александр Теремов шел рядом с отцом легкий, гибкий, и чувствовались в нем, как во всей окружающей природе, молодые весенние силы.
Николай Петрович думал, что совместная служба пойдет у них легко и просто. Главное, не выделять его среди других командиров, относиться ровно и требовательно. Но осуществить это оказалось не так просто.
С первого же дня майора неудержимо потянуло на занятия к сыну. «Как он учит красноармейцев? Владеет ли методикой? Может ли правильно показать приемы? Как он вообще выглядит в роли командира?» Мальчик, совсем недавно волочивший по полу ремни отца и до плеч накрывавшийся фуражкой, теперь вдруг лейтенант, два рубиновых «кубаря» в петлицах, а ремни и фуражка сидят, будто в них родился.
Николай Петрович стал чаще, чем делал это прежде, обходить полковой городок. Обнаружив взвод Александра то на строевом плацу, то в спортивном городке, то на штурмовой полосе, останавливался в сторонке, наблюдал.
Саша, не подозревая, что за ним смотрит отец, проводил занятия свободно, уверенно, с удовольствием. Ему все было знакомо и привычно. Правила поведения, обращение с оружием, стрельба, сигналы полкового трубача, спортивные игры, вообще весь уклад воинской жизни был его родной стихией, миром его детства.
Однажды майор Теремов остановился в тополевой аллее. За деревьями на ровной площадке сын проводил строевые занятия. Лейтенант был одет, как и все его красноармейцы, в хлопчатобумажное обмундирование, но все же даже на расстоянии он выделялся какой-то особенной строевой подтянутостью и красотой осанки.
Бойцы, разбившись попарно, отрабатывали повороты в движении и на месте. Александр ходил между парами и помогал им. Вот он задержался около одного низкорослого крепыша и стал заниматься с ним отдельно. Он шагал рядом, зычно подсчитывал: «Раз-два! Раз-два! Напра-во!» Ноги красноармейца заплетались затейливым кренделем. Он терял равновесие, едва не падал.
