Теперь он заливал дырку цементом. Он убрал за собой, посмотрел на Викторию и засмеялся.
— Очень красивая работа, — застенчиво сказала Виктория. — Очень, очень красиво!
Когда на следующий день в ворота постучали, Виктория решила, что пришел тот же молодой человек, быть может, продолжить возню со стеной, но за воротами стояла рыжеволосая женщина, говорившая по-английски и пожелавшая увидеться с Элисабет. С ней были четыре маленькие собачки.
— Ах, как мило! — воскликнула Виктория. — Входите, ради Бога! Сколько собачек! Садитесь! К сожалению, Элисабет нет дома; бедная девочка вынуждена была уехать, ее мама заболела… Я — крестная мать Элисабет — Виктория Юханссон. Не могу ли я пригласить вас на чашку чаю?
— Жозефина О’Салливан, — представилась гостья Виктории. — Спасибо, быть может, обойдемся без чаю, никаких не нужных хлопот… Хотя у Элисабет обычно стоит в кухонном шкафу немного вина.
Виктория поискала в шкафу Элисабет и нашла полбутылки виски.
Собачки улеглись у самого стула, на котором сидела Жозефина, а через некоторое время парочка собачонок прыгнула в ее объятия.
— Ваше здоровье! — провозгласила Виктория, она не любила виски. — Вы давно здесь живете, мисс О’Салливан?
— Всего лишь год. Но большинство людей в здешней колонии живут здесь гораздо дольше.
— В колонии?
— Да, в английский колонии. Тут есть и несколько американцев. Жить здесь дешево.
— И красиво, — добавила Виктория. — Так спокойно, настоящий рай!
Жозефина засмеялась, ее маленькое личико сморщилось и стало гораздо старше.
Прогнав собачонок с коленей, она осушила свой стакан.
— Они, кажется, очень преданы вам, — сказала Виктория. — Можно налить еще?
— Да, спасибо!
— Сигареты?
— Спасибо, у меня есть. — Жозефина долгое время молчала, она закурила свою сигарету, сделала несколько затяжек и резко бросила недокуренную сигарету в пепельницу. — Вы говорите — рай! Но здесь тоже есть свои змеи! Бродить тут уже небезопасно. И нет никого, кто бы навел хоть мало-мальский порядок.
— Но испанцы… — начала было Виктория.
Жозефина нетерпеливо прервала ее:
— Вы не понимаете. Но, ради Бога, не беспокойтесь об этом.
Одна из собачонок снова прыгнула к ней на колени, остальные съежились под стулом.
Виктория сказала:
— Какая жалость, что Элисабет не дома. Могу я чем-нибудь помочь?
— Нет. Вы не понимаете.
Несколько мотоциклов проехало мимо, и снова воцарилась тишина.
— Никому нет до этого дела! Никому! — с внезапной горячностью воскликнула Жозефина.
