— Чаю, — решила она и тяжело вздохнула, — а можно с коньяком?
— Тебе лет сколько, чудо? — усмехнулся Александр Викторович беззлобно, — какой коньяк.
— Простите, — Оля вжала голову в плечи и поправила себя, — просто чаю.
— Вот это другое дело, — улыбнулся мужчина и исчез в темноте коридора. Оля вздохнула облегченно, потому что в его присутствии она чувствовала себя как-то неловко, как будто это был отец не Риты, а ее собственный, и она становилась маленькой девочкой, которая что-то слишком расшалилась, пока за ней никто не следил.
Впрочем, мать же была в курсе ее «подвигов». Вечно надоедливо зудела о контрацепции, гоняла Олю к гинекологу и все время повторяла «ну когда же ты уже приличного кого-то окрутишь!? Как я устала тебя содержать!». Вряд ли все это было проявлением материнской любви, такие отношения скорее напоминали заботу сутенера, который не хочет, чтобы его «рабочая лошадка» износилась и раньше времени потеряла товарный вид. А ведь мать все мечтала, что Оля правда выскочит замуж за кого-нибудь побогаче и решит разом все ее проблемы. Конечно, ей не нравился сирота и «оборванец» Кеша! «Вам с ним только в шалаше и рай», — ворчала мать, — «денег на другое жилье все равно никогда не будет».
Зато теперь она была довольна.
Думать о Кеше было все равно грустно, и Оля стала разглядывать окружающую ее обстановку. Что привлекало ее не избалованное хорошими вещами внимание? Красивая люстра под высоким потолком, вся состоящая из кусочков стекла и тоненьких позолоченных цепочек, как в театре, где Оля последний раз была года три назад вместе с классом, когда Елена Львовна еще не махнула рукой на своих воспитанников, переливалась всеми лучами радуги в тусклом свете с улицы. Псевдо-старинная мебель с резными ручками, куча книг и каких-то непонятных мелочей за стеклом — ракушки, сувениры, какие-то странные фигурки. Они показались Оле особенно интересными, и она даже не поленилась подойти поближе, чтобы разглядеть эти причудливые вещицы. Это были крошечные изображения каких-то толстых лысых людей, дракончиков и рыцарей в странных, явно не европейских доспехах. Оля во всем этом разбиралась мало, но злобноватые лица персонажей околдовывали ее своим уродством. Впервые она видела перед собой что-то мерзкое, но настолько привлекательное. Наверное, Олина душа выглядела точно также, но девушка об этом не задумывалась.
— Чай, — в гостиной неслышно появился Александр Викторович и поставил на круглый столик две чашки на подносе, они мелодично звякнули, заставив девушку лишний раз вздрогнуть.
