— Черный Коже, взгляни на это.
— Откуда ты взял?
— Хорошая шапка получится? — Султан протянул мне через плечо шкурку каракуля. Шкурка была чисто обработана как снег, белая и, когда я провел по ней рукой — она показалась нежной, как шелк.
— Красивая! Где ты ее взял?
— Ты думаешь, я зря дал два рубля этому конопатому?
У меня похолодело сердце.
— Ты стянул в юрте?
— Смотри, никому ни слова! Я тебе еще лучше достану. Будешь дружить с Султаном — не пропадешь, Черный Коже...
Воровство — самое позорное, что может быть. Теперь об этом могут узнать все, даже Жанар. Я чувствовал себя очень скверно и не знал, что сказать Султану. Почему-то мне сейчас показался противным его твердый загорелый затылок, который вот уже почти весь день маячит у меня перед глазами.
Теперь мы ехали молча. Только саврасый пофыркивал и брякал копытами о дорожные камни.
Вдруг из ложбины, лежавшей перед нами, вышел чабан с острой бородкой. На поводу он вел буланую лошадь.
— Прячь, прячь каракуль в сумку!
Султан резко обернулся ко мне, вырвал из моих рук каракуль и сунул в кожаную сумку седла.
Когда мы поравнялись с чабаном, тот спросил:
— Ребята, у вас спички есть?
Хотя один карман Султана и был набит спичками, он ответил:
— Нету спичек, нету, отец.
— Эй, что лжешь? — не выдержал я, крикнув так, чтобы было слышно старику. При этом я сильно ударил Султана в бок.
— Милые мои, уже давненько я никак не могу закурить. Если у вас все-таки есть спички, оставьте мне несколько головок.
Молящий голос старика тронул меня еще больше:
— Спички у нас есть, отец. Можем дать целую коробку.
У старика была готовая толсто свернутая папироска, заложенная за отворот шапки. Он наспех прикурил ее и несколько раз жадно затянулся:
— Хорошо!.. Ух, как хорошо!.. Дай аллах вам счастья! Вы из какого колхоза?
Я хотел было уже назвать свой колхоз, но Султан меня опередил:
— Из Калинина, — и пришпорил коня.
Когда мы отъехали, я спросил далеко не мирно:
— Почему ты все время говоришь неправду?
— Ты глуп, Коже! Откуда ты знаешь, может быть, это и есть тот самый Жумагул, отец конопатого. Если он узнает, что мы у его сына выпили кумыс и кинется искать каракуль, то завтра же разыщет нас. А теперь пусть попробует искать нас в колхозе имени Калинина.
И Султан расхохотался, довольный своей выдумкой.
Первая бригада, где работает моя мама, расположена за перевалом в широкой лощине, которая называлась «Кабанда». Это был своего рода маленький аул из трех-четырех юрт и семи шалашей. Кругом — густой сосновый бор. Сосны подступали к самым юртам.
