Я возвращаюсь в переулок – в узкий, шириной с небольшую комнату, просто находка для мальчишки с велосипедом, чтобы скрыться с глаз. Вбегаю в узкий коридор и ударяюсь плечом о шершавую кирпичную стену. Переулок настолько узок, что меня охватывает клаустрофобия, и боли возвращаются. Я вспотеваю, пот собирается липкими каплями подмышками и капает под одеждой. Я прохожу весь переулок, наконец, вырываюсь наружу из этой преисподние и оказываюсь на заброшенной площади за домами главной улицы. Мусорные баки, брошенная машина без колес, лужа на песке, оконная рама без стекол и сумрак, прячущийся по всем углам.
«Ты что-нибудь потерял, Мёд?»
Оглядываюсь вокруг, но никого не вижу. Меня это удивляет.
«Наверху», - говорит голос робким южным акцентом смягчая слова.
Он стоит на пожарной лестнице, прямо надо мной, на уровне второго этажа. Сощурив глаза, вижу огромного деревенского увальня в белой рубашке, распахнутой на груди, не смотря на то, что в Новой Англии в это время года весьма прохладные сумерки. Но мои глаза привыкли к полумраку. Я постепенно начинаю видеть его сырое лицо, пухлые и мокрые щеки, влажный лоб. Он бес толку прикладывает ко лбу носовой платок. Он стоит, прислонившись к железным перилам, и лестница скрипит. Инстинктивно отхожу в сторону на шаг или на два, опасаясь, что наверху вдруг что-нибудь отломается и рухнет на меня вниз. Он назвал меня «Медом»?
- Кто-то увел мой байк, - говорю я. - Я оставил его возле магазина всего лишь на минуту или две, а когда вернулся – его уже не было.
- Это правильно, Мёд… каждый день тут что-нибудь крадут… как бы это сказать… что-нибудь такое… что не трудно утащить… но в последнее время тащат и… то, что потяжелее… - он много говорит, постоянно повторяясь и спотыкаясь на словах, выпячивая свой акцент.
Удивлюсь, если он увидит мой хмурый взгляд с высоты, когда я разглядываю его монструозное тело, сильно вспотевшее в этот холодный вечер, и все время его губы произносят слово «Мёд». Он отвратителен, но почему-то я уверен в том, что он знает, где мой байк. Почему-то он спросил меня, не потерял ли я что-нибудь, когда увидел меня сверху, стоящего здесь.
- Ты не видел, кто-нибудь не проезжал здесь на велосипеде? - спросил я.
- Ты слишком долго стоишь на одном месте и видишь множество вещей, - говорит он, теперь в его голосе проступила насмешка, словно он собрался играть со мной в какую-то игру. - Знаешь, что трудно? Будучи в таком положении застрять в этой дыре и ожидать того, что все вернется к тебе, и при этом ничего не предпринимать… Видишь, что я имею в виду?
