– Никогда об этом не слыхал, вы меня заинтриговали до крайности, – сказал г-н Когль. – Ведь вправду имеется что-то вроде обряда, а вернее – попросту традиция: когда сходились за одним столом для совета главы семейных кланов, ремесленных цехов – случай вроде сегодняшнего – им подавалась для питья особая посуда! Упоминание о жребии.., гм.., существует и жребий, таков способ без споров избрать председателя, так что с пресловутой серебряной чашей вы, господин Аусель, имеете сегодня случай познакомиться!
– По правде говоря, я на что-то подобное рассчитывал, – ответил г-н Аусель. – Само ваше письмо, господин Когль… Вообразите, вдруг получить приглашение из того самого географического пункта, вокруг которого кружатся твои мысли…
– Этим вы обязаны не мне, – сказал г-н Когль. – Прошу откупорить кувшины! – И сам принялся освобождать свой кувшинчик от печати. – Превосходное вино, господа! Долгонько оно вас дожидалось, давайте посмотрим, не пошло ли это ему во вред! А теперь пусть каждый откроет Свой ларец – любезная наша хозяюшка сделает это за отсутствующего, увидим, кому выпал жребий править нашим застольем! – Нотариус настороженно проследил за тем, как открывались ларцы, по наружному виду все совершенно одинаковые, во всех лежали в гнездах, точно вырезанных по их размеру, старинные, горного хрусталя, кубки, только в одном, крышку которого подняла кулинарша, тускло блестела потемневшая от времени чаша.
Странник описывает сноп света, вырвавшийся из-под крышки ларца, сиянье, озарявшее лица, когда чаша пошла по рукам для осмотра. Ничего подобного на самом деле не было.
Чаша являла собою оправленный в серебро, гигантский природный кристалл-самоцвет: никто не смог определить природы этого камня, впрочем, довольно Тусклого, емкость ее, наверное, была невелика.
– Весьма разумно и справедливо со стороны господина Случая, – сказал нотариус, когда чаша, побывав во всех руках, вернулась на выпавшее по жребию место. – Наливайте! Предлагаю выпить за здоровье и счастье моего отсутствующего клиента, – он указал на пустующее кресло, перед которым красовалась легендарная чаша, – отблагодарим его этим тостом за удовольствие сегодняшней встречи!
Странник, обойдя стол, занял свободное кресло, тоже обернул кувшинчик салфеткой, вынул длинную пробку…
Бокалы со звоном сошлись над столом. Вино, хранящее прохладу подземелий, источало необычный, но изысканный аромат дикого меда и диких роз, а также нескольких знакомых и незнакомых г-ну Эстеффану луговых трав, теперь нельзя уже выяснить, где г-н Когль раздобыл такое угощение, но, судя по дальнейшему, редкостный напиток оказывал также незаурядное действие на умы и языки.
