– Ялтар не должен погибнуть до тех пор, пока его преемник не окажется на Дариане.
От такого заявления я едва не пропустила удар. Мне пришлось буквально кинуться под его клинок, избегая его. Но защита вспыхнула, фиксируя легкое ранение.
Я подняла руку, останавливая бой. На вопросительный взгляд Сэнара, качнула головой – мне нужна была только короткая передышка. Чтобы если и не осмыслить, так хотя бы поверить в сказанные им слова, прозвучавшие признанием.
– И когда это произойдет? – повела я плечами, стряхивая напряжение, прежде чем вернуться в позицию.
– Как только воины Лилеи вступят на Дариану.
Он не стал дожидаться, когда и эта фраза дойдет до моего сознания, и атаковал. Резко, безжалостно, вкладывая в удары умение и опыт. И ни одна мысль больше не могла возникнуть в моей голове, потому что единственное, что теперь меня занимало, – выстоять и не отступить. Сражаясь так, словно от этого боя, от того, смогу ли я одержать эту победу, удастся ли мне пролить на землю этого мира его кровь, зависело, сбудется ли то, что прозвучало для меня пророчеством.
И когда мой кинжал прочертил кровавую дорожку по его руке, взрезав черную ткань, я ощутила, как отпускает меня напряжение и возрождается надежда. И эта радость была так велика, что ее не смог разрушить даже раздавшийся с края тренировочной площадки голос Вилдора:
– Вы продолжаете удивлять меня, моя прекрасная принцесса. – Но такая реакция его явно не удовлетворила, потому что он вскользь, словно споря с сами собой, продолжил, пронзив меня своими словами в самое сердце: – Может, не стоит говорить ей о том, что наследный принц Олейор Д’Тар дал клятву правителя?
Олейор Д’Тар
Мы с Гадриэлем стояли чуть поодаль от Кайлара, прижимающего к себе хрупкую фигурку дочери. И хотя мы старались не смотреть в их сторону, давая им возможность не сдерживать своих чувств, когда его плечи время от времени вздрагивали, мой взгляд непроизвольно скользил к ним. В странном желании хоть чем-то им помочь.
Я не знал, как это сделать.
То, каким образом моему другу удалось заполучить отца своей невесты, он уже успел мне рассказать, вызвав у меня, с одной стороны, гордость за своего начальника разведки, с другой… подозрение в том, что эта победа была ему подарена тером моей жены. Впрочем, он и сам думал подобным образом.
А сейчас я ожидал, когда он дойдет до ответа на тот вопрос, с которого и начался наш разговор, продолжающийся тихим шепотом, да еще и под защитой заклинаний, чтобы Лайсе не ощутила отголосков наших эмоций.
