— Господа! Вы что, экскурсанты? — непонятно откуда к нам притерся вьетнамец с подленькими глазами и зашептал: — Не угодно ли девочек, господа? У меня хорошие девочки. Всего за пять гран сведу вас с шикарной вьетконговкой.
Я отказался; вьетнамец тут же перебежал под градом пуль к парням, и снова послышался его шепот:
— Как насчет девочек? Девочки нужны?
— Он что, сутенер? — спросил я.
— Это местная достопримечательность — сувьетнер, — объяснил зам.
— Кола! Кому кока-колы? Холодная кола! — к нам приблизился разносчик с холодильной камерой за плечами.
Я попросил одну колу. Он вытащил из ящика бутылку, протянул ее мне и потребовал один гран.
— Что так дорого? — поразился я.
В этот момент в холодильную камеру попала пуля, и от товара остались одни осколки.
— А вот почему, — со вздохом развел руками разносчик.
Я достал из-под набедренной повязки деньги и заплатил.
Пока я, лежа ничком на земле, пил колу, в соседние деревья опять полетели пули. Прятавшийся за мной усатый господин запричитал и вцепился в меня. «Попади сюда снаряд, я даже убежать не смогу», — подумал я. Высвободившись из объятий усатого и выскочив из-под дерева, я пустился наутек. За мной по пятам неслась автоматная очередь, с сухим треском взрывая землю. Некоторое время я продолжал бежать, пока не спрыгнул в какую-то яму — вроде окопа. Там оказалась одна-единственная вьетконговка. Высунув из укрытия голову, она палила по рисовому полю из винтовки М14.
— И ты давай стреляй. Вон там еще винтовки, — бросила она, окинув меня беглым взглядом.
У вьетконговки была огромная грудь — того и гляди пуговицы на гимнастерке не выдержат такого напора, необъятный зад, очень смуглая кожа и крепкий на вид таз. Два ряда желтых зубов — один передний отсутствовал. Я дал бы ей лет сорок шесть — сорок семь. Эта женщина околдовала меня с первого взгляда. Загипнотизировала. Давненько со мною такого не случалось.
— Сейчас, сию минуту, — заторопился я, схватил винтовку, прицелился и дал залп в сторону солдат Южного Вьетнама.
— Тебя как зовут? — обратился я к вьетконговке.
— Суни, — ответила она.
Похоже, из-за моего наряда она приняла меня за гастролера. «Все складывается как нельзя удачнее, — подумал я. — Только бы меня приняли во Вьетконг, а там, глядишь, и женюсь на ней. Какая она смелая! Большая и надежная, как мама. Такой не найдешь в мегаполисе Токио. Жениться на ней. Да еще прожить вот такую захватывающую жизнь и умереть здесь», — размечтался я.
