Вторая половина программы существенно отличалась от первой. Томпсон широко улыбался:
– По получении последних пленок от монстра, проходящего под именем Бен Ричардс, я рад сообщить вам хорошие новости…
Они схватили Лоулина. Опознали его в Топека в пятницу, но интенсивный обыск города в субботу и воскресенье не дал результатов. Ричардс предполагал, что Лоулин, как и он сам, прорвался через кордон. Но сегодня вечером Лоулина обнаружили двое детей. Он прятался в гараже Департамента Автомобильных Дорог и где-то сломал себе запястье. Дети, Бобби и Мэри Коулз, широко улыбались в камеру. У Бобби Коулза не было одного зуба. «Интересно, дали ли ему за зуб квортер», – сентиментально подумал Ричардс.
Томпсон с гордостью заявил, что Бобби и Мэри – «первые граждане Топека» – будут на «Бегущем» завтрашним вечером, чтобы в торжественной обстановке получить Сертификаты Достоинства, пожизненную добавку каши «Фан Твинкс» и чеки на тысячу нью-долларов каждый, лично от Гиззонера, губернатора Канзаса. Сообщение вызвало бурю восторга присутствующей публики.
Затем показали пленку, на которой Лоулин был изрешечен пулями, a его уменьшившееся под действием концентрированного огня тело было извлечено из гаража. Со стороны публики доносились растерянные возгласы крики негодования и свист.
Ричардс болезненно отвернулся, почувствовав тошноту. Тонкие невидимые пальцы давили на его виски.
Тело показали и в ротонде Канзасского Городского совета, за ним уже тянулась длинная процессия. Полицейский, бывший свидетелем убийства, сказал в интервью, что Лоулин не особенно сражался. «Похоже на тебя», – подумал Ричардс, вспомнив его угрюмый голос и прямой презрительный взгляд…
Мой друг из кар-пула.
Оставалось одно большое шоу – сам Бен Ричардс. Рулет не лез больше в глотку.
Счет продолжается…
Ночью ему приснился дурной сон, что было необычно. Вообще-то Бен Ричардс никогда не видел снов. Еще более необычно было то, что сам он не был действующим лицом своего сна. Он только наблюдал, оставаясь невидимым.
Огромная комната была погружена во мрак по краям зрения. Где-то, казалось, тек кран. Все происходило как бы под землей.
В центре комнаты в прямом деревянном кресле с кожаными ремнями поверх рук и ног сидел Брэдли. Голова его была острижена, как голова заключенного.
Вокруг него стояли люди в черных колпаках. «Охотники, – подумал с ужасом Ричардс, – О, Боже, это охотники».
– Я не человек, – сказал Брэдли.
– Нет, ты человек, братец, – мягко произнес человек в колпаке и воткнул булавку в щеку Брэдли. Тот вскрикнул. – Ты человек?
