— Я не могу так быстро отвлечься от мыслей о Роберте, — возразил Нэвил.
— Это как раз то, что тебе надо, — настаивал Мэйтлэнд. — Тебя хорошо знают и любят в Париже, а это как раз то, что надо нам.
Одним из наиболее тщательно охраняемых секретов во всем Лондоне были тайные задания, выполняемые Нэвилом время от времени по линии Министерства иностранных дел, работа, на которую рекомендовал его Мэйтлэнд.
— Ты слишком умен для того, чтобы прожигать свою жизнь просто как еще один богатый лондонский бездельник, — говорил ему Тарн однажды ночью после разгульной пирушки с друзьями. Они спьяну устроили в парке средневековый турнир, где Нэвил с приятелями в рыцарских доспехах катались верхом на своих пошатывающихся «оруженосцах».
— Не будет ни медалей, ни славы, но это придаст твоей жизни какой-то смысл помимо шалопайских выходок, — сказал тогда Мэйтлэнд.
Для Нэвила это стало поворотной точкой в жизни. И за это Браунинг был готов последовать за Черно-Белым Капитаном хоть в ад.
Нэвил видел, что Мэйтлэнды ждут его ответа.
— Есть одно небольшое препятствие. Я собираюсь жениться, — проговорил он.
Мэйтлэнды очень обрадовались за него, и комната огласилась их счастливыми возгласами. Все в Нэвиле запротестовало против пародии на брак, которую он затеял, но он не мог испортить им радость или признаться в том, что ему не по себе.
— Превосходно, — наконец сказал Мэйтлэнд. — Поезжай в свадебное путешествие в Париж. Что может быть более естественным?
— Конечно, — подхватила леди Мэйтлэнд. — Но скажи нам, кто эта девушка и почему ты ее скрывал от нас?
Нэвил по возможности отмалчивался, боясь уступить проницательному разуму Барбары и сознаться в истинном положении вещей. Вскоре он откланялся под предлогом того, что ему необходимо сообщить новость матери.
Джон Лир расплатился с кебмэном, который привез Колби из гостиницы.
Девушка находилась в том же состоянии, что и при первом посещении дома Браунинга. Она чувствовала себя потерянной и смущенной быстрым развитием событий.
Мысль о том, что через несколько дней она станет леди Колби Браунинг и будет иметь деньги на любую прихоть, совершенно не радовала ее. Наоборот, эта мысль только заставляла ее чувствовать себя продажной женщиной, берущей деньги за оказанные услуги. Она была противна самой себе.
Если бы Колби нуждалась в напоминании о сомнительной перемене своего положения с тех пор, как она последний раз видела молодого секретаря, то его поведение по отношению к ней говорило само за себя. Холодный и официальный, Лир усадил Колби в гостиной и стал рядом, не проявляя ни капли той теплоты, которую она ощутила на обратном пути в гостиницу две недели назад. Тогда он был само участие и предупредительность.
