Слушая бред Штаницына, граф лихорадочно соображал, кто же это под него копает. «Съедят, — думал он. — Прямо вот так с эполетами и сожрут. Но подождите, голубчики. Не на того напали. Думали, Орлов растеряется, выкинет Штаницына с работы и тут-то как раз и пропадёт. А потом государь его вызовет, предъявит шизофренические протоколы и просто этак скажет: «А если бы это было правдой?» И сгорел Алексей Фёдорович, синим огнём сгорел. Впрочем, возможно и другое: решил вдруг государь разыграть своего старого солдата. Тогда ещё легче — подхихикнул монаршей шутке, только и всего. А пока играть нужно, делать вид, что веришь этой каналье Штаницыну, ишь как роль исполняет — чисто актёр господин Каратыгин… Но ничего, Орлов тоже актёр, Щепкин, можно сказать…»
Так подумал граф Орлов и успокоился — эка невидаль: вздумали российского подданного глупостью испытывать…
— …А чтобы народ не сомневался, — продолжал между тем Штаницын, — мы царскую фамилию в платье нарядим, в мундирчики, чин по чину, — наконец-то прожектёрская мысль ротмистра развернулась как могла широко. — И на троне небольшенький нашестик пристроим…
«Хитёр, ох, хитёр, — нехорошо думал про собеседника граф. — Поймать хочет, чтобы я насмешку какую-нибудь допустил…»
— И самое главное, ротмистр, — сказал он вслух, — это тайна. Только двое в России будут знать истинное положение вещей. Мы не дадим в обиду своего государя. Для нас он всегда государь, каков бы он ни был — в мундире или в перьях. Самодержец Всероссийский!
«Что, подловил? — внутренне ликовал граф. — Ты мне глупость, а я тебе глупость горшую!»
— А потом, — захлёбываясь, развивал свою мысль ротмистр, — потом и мы привыкнем, что ОНИ — куры, и все привыкнут… Только прямо сейчас нужно постепенно приучать население к мысли…
—.. что курица — птица не в пример более благородная противу орла! — подхватил эстафету граф.
Некоторое время жандармы наслаждались этой своеобразной интеллектуальной игрой. Один, правда, не наслаждался, ибо и вправду верил всему, что говорил. Второй, по совести сказать, тоже испытывал мало удовольствия, так как боялся сорваться и проиграть.
Беседа продолжалась часа два и более. Время от времени Орлов ловил себя на мысли, что начинает верить в куриный метаморфоз. Сперва его это тревожило, а потом перестало — так было легче разговаривыать с ложно-безумным ротмистром.
Постепенно будущее Российской империи вполне определилось. Ко взаимному удивлению, куры в качестве правящей династии прекрасно вписывались в существующие уставы и уложения, во всеобъемлющую триединую формулу «Самодержавие, Православие, Народность».
