– Так мы ж не жрица! Колья у него под брюхом не вырастим! – выкрикнули из толпы охотников.
– А и не надо! – азартно мотнул косой Орунг. – Высылаем разведчиков – чтоб на эрыгов не напороться. Отыскиваем, где Вэс, – корму ему в Ночи почти нет, он бродить будет, искать. На его пути землю Огнем протаим – и выроем яму! Глубокую! А на дно – кольев! – Орунг присел на корточки, щепочкой чертя прямо на снегу. Охотники невольно сгрудились позади него, поглядывая мальчишке через плечо. – Факелы сделаем, костры разведем и пугнем Вэса Огнем. – Орунг несколькими быстрыми движениями прочертил в снегу стрелки. – Огня он боится, все видели, – побежит прочь. Прямо в нашу яму! – пропоров снег еще раз, щепочка с треском сломалась. Орунг торжествующе отшвырнул ее. – А мы его копьями добьем! – он поднял глаза, обводя взглядом стоящих над ним охотников.
– А если не найдем? – пробормотал один из охотников, не сводя глаз с рисунка на снегу.
– Найдем, – буркнул второй. – Их много отмораживаться будет.
– Где два – там и третий, – согласно кивнул еще один.
– Вы что – согласны с ним? – Ор, пошатываясь, поднялся с земли и тяжело навалился на плечо ближайшего охотника. – Совсем пропасть хотите? Да он только затем это все и придумал, чтоб брата спасти! – Староста ткнул трясущимся пальцем поочередно в Орунга и Пукы.
– Орунг – не такой, – хрипло выдохнул Пукы. – Он не стал бы ради меня весь род губить…
– Может, и стал бы, – со свойственной ему задумчивостью отец Тан покивал головой. – Мать да брат – ближе никого нет. Только нам-то хоть так, хоть эдак – пропадать.
– А сколько за шкуру Вэс следующим Днем наменять можно будет… – ни к кому специально не обращаясь, будто в пустоту кинул Орунг.
Отец Аккаля сразу занервничал:
– Так вы ж ее кольями продырявите!
– Вэсова шкура пока по тундре бегает! – осадил его отец Тан. – Ты что скажешь, шаман?
– Не знаю я. – Старый шаман растерянно развел руками. – Белый я. Только Днем камлаю. Ночью ни лечить, ни погадать, ни удачу к охоте приманить не могу. Решайте сами.
Молчание снегом накрыло поселок. Каждый вспомнил страшное, запретное имя того, кто мог и смел камлать в Ночи. Отец Тан помотал головой, отгоняя наваждение:
– Торум с ним, с тем камланием! Угощение Мир-сусне-хуму и духам выставим – авось не покинут. Идем! – он решительно хлопнул рукавицей по бедру.
– Ладно, коли так… – Ор нагнулся, ухватил Пукы за стягивающую запястья веревку и рывком поднял с земли. – Но вот этот у меня в яме возле пауля останется! Если ты, парень… – он злобно навис над Орунгом, – все выдумал и никакой охоты не выйдет – я его запорю! И тебя вместе с ним!
