— Часовня построена в восемнадцатом веке. Индейцы считают это место священным. По мне, тут точно есть какое-то волшебство. Долгое время часовня стояла заброшенной, но пережила и набеги индейцев, и походы мексиканцев, и песчаные бури, и засухи. Сейчас она принадлежит местному историческому обществу.
Они вошли в зал, и Лиз охватило странное чувство. Здесь правда есть какое-то волшебство!
— Ты почувствовала, да? — Марго пристально взглянула на нее.
Лиз кивнула. Она не может спорить. Здесь царит такой покой, любовь, предвкушение счастья! Пусть Гарри возражает, если хочет.
Но он не возражал. Он молча улыбался, и было видно, что он тоже находится под воздействием этого волшебного места. Лиз выразительно взглянула на него, напоминая про их план. Гарри испустил глубокий вздох.
— Вряд ли нам удастся договориться насчет венчания. Здесь, наверное, все расписано на месяцы вперед!
— А я уже обо всем договорилась, — объявила Марго. — Если часовня вам понравилась, считайте, что все решено.
Гарри беспомощно взглянул на Лиз.
— Что скажешь, дорогая?
Ну что она может теперь сказать? Она ведь уже согласилась. Она согласилась еще тогда, когда поддалась на его уговоры и дала себя втянуть в эту авантюру!
Лиз тайком бросила взгляд на Марго. В глазах у старушки стояли слезы.
— Когда оказываешься здесь, сердце просто замирает от волнения, — прошептала она, прижимая к глазам платочек. — Когда мы с Робертом…
— Вы здесь венчались? — воскликнула Лиз.
— Да, — кивнула Марго. — Пятьдесят восемь лет назад.
Она притянула к себе Лиз и Гарри. Они стояли, прижавшись друг к другу, и Лиз безуспешно боролась с чувством единения и умиротворенности.
— Вот мы еще на один шаг приблизились к свадьбе, — проговорила она, надеясь, что это прозвучит, как предупреждение.
Но Гарри не понял скрытого смысла ее слов. Он кивнул и улыбнулся ей.
— Ну же, — нетерпеливо подтолкнула его бабушка, — что же ты не поцелуешь свою невесту?
У Лиз гулко застучало сердце. Она не может оттолкнуть его сейчас, когда Марго так близко. Но ей и не хочется его отталкивать!
Взглядом показывая, что у него нет выбора, Гарри наклонился к ней. Ее губы сами собой раскрылись, она подняла лицо ему навстречу. Ей совершенно не хотелось противиться желанию. Пусть он целует ее.
— Нет, — вдруг твердо сказал Гарри и отодвинулся.
Она широко раскрыла глаза от изумления. В его глазах горел огонь желания, от его рук исходил жар. Нет? Но почему?!
— Нет, — повторил Гарри. — Я не буду тебя целовать.
