Они обе так и стояли рядом на тротуаре. Фрэнки пыталась найти способ исправить ошибку.
— Давайте вместе пообедаем! — предложила она, чувствуя, как фальшиво звучит ее бодрый голос. — Неподалеку чудесный ресторанчик. Я угощаю. — Приглашение получилось нелепым. Она обидела девушку, и вину уже не загладить.
— Вы очень любезны, миссис Брайон, но мне пора обратно в больницу. На дорогу сюда каждый раз уходит весь перерыв.
Значит, она часто бывает на Фицрой-стрит.
— Тогда, мисс Оливер, возьмите мою визитку. Я живу тут неподалеку, может, как-нибудь заглянете? — Вероятно, это приглашение тоже нелепо. Будущая медсестра и богатая американская вдова — что у них общего? Только безответное чувство. — Обязательно передам Майклу, что вы приходили.
Элизабет спрятала визитку в сумочку.
Двадцать акров земли в Ромни-Марш, которые Джордж Мэндер отдал Эдди Сондерсу, на первый взгляд казались унылыми. Ни с песчаных пляжей Хайта и Дим-чёрча, ни из каменистого, оставленного морем Рая отдыхающие сюда не доезжали.
Со стороны моря к участку Эдди примыкали солончаки, за ними зеленела травянистая насыпь, дальше были дюны и песчаный берег. Во время отлива к Английскому каналу тянулось полмили зеленоватого волнистого ила.
С другой стороны в дренажных канавах росли ивы и терн. Кое-где встречались вязы и дубы, а вдали маячил шпиль церкви. Из-за топкой оседающей почвы церкви в Ромни-Марш были сплошь кособокие.
Повсюду целыми сотнями паслись овцы, в глубоких канавах плавали лебеди и лысухи, цапли стояли неподвижно — сразу и не заметишь, в небесной выси заливались жаворонки. В шторм налетали чайки, галдевшие, словно шайка хулиганов. Когда сгущались сумерки, на полях Эдди охотились сипухи.
Полтора года минуло с тех пор, как Эдди Сондерс принял предложение Джорджа Мэндера и бросил работу носильщика в Чаринг-Кросс. Каждый день он радовался, что поступил именно так, хотя вечерами валился с ног от усталости.
В тот день он с семи утра ремонтировал ворота и к полудню надеялся закончить. Потом часа два уйдет на разжигание печи, готовку, согревание воды и мытье. Еще следовало покормить ягнят и кроликов и заняться нехитрой бухгалтерией: бакалейщик из Хайта, закупавший у него яйца и молоко, просил счета и квитанции. Письменный стол стоял в гостиной, где в окнах не было стекол, так что пришлось затолкать в рамы мешки с соломой. Желтоватый свет масляной лампы скрывал трещины в побелке и изъеденных червями половицах, но буквы в полумраке не разобрать. «Может, очки купить?» — думал Эдди. Ему в жизни не приходилось столько писать.
