Стрекоза торопилась скорее пообедать; она раньше всех отнесла свою грязную тарелку на кухню.
Который час? Десять минут первого? Ей больше нельзя терять ни минуты.
Стрекоза распахнула дверцу своего шкафчика. Она быстро скинула с себя грубый рабочий костюм и надела пёструю шерстяную юбку и ярко-зелёный джемпер из мягкой ангорской шерсти.
Только бы не пошёл дождь! Стрекоза озабоченно посмотрела на небо. Сегодня была её очередь ехать в Борденслебен в больницу. Вальтер Бауман выразил желание каждую неделю просматривать дневники и домашние работы учеников. Между интернатом и больницей была установлена регулярная связь. Каждую пятницу специальный курьер — эту обязанность поочерёдно исполняли все ребята — привозил Бауману тетради. Воспитатель просматривал их и делал пометки на полях. А в воскресенье, когда ребята были свободны и приходили навестить Баумана, они забирали тетради обратно.
Двенадцать часов тридцать минут. Обеденный перерыв уже кончился. Ученики собрались во дворе имения.
Из конторы вышел Александр Кнорц.
— Опять вы сбились в кучу, как стадо свиней! — зарычал он. — Так дело не пойдёт! Будьте любезны встать как следует.
Прежде чем отослать ребят на работу, Кнорц любил, как он сам это называл, «принять парад».
Порядок прежде всего! С самым свирепым видом Кнорц пересчитал всех учеников.
Рената подняла руку.
— Стрекоза переодевается. Она должна отвезти Бауману наши тетради, — сообщила она.
— Что? Как? — Александр Кнорц с изумлением посмотрел на Ренату. — А чей это приказ?
Приказ? Ученики начали подталкивать друг друга локтями. Собственно говоря, никто им этого не приказывал.
— Мы просто договорились с герром Бауманом, — заявил Заноза.
Александр Кнорц недовольно покачал головой:
— Это не годится, господа! Не годится! У нас есть только одна договорённость: все без исключения ученики должны выходить на работу. Остальное меня не интересует. Такого самоуправства я не потерплю. Герр Бауман числится больным. За всё сейчас отвечаю я. До чего мы докатимся, если половина всех учеников договорится уехать в больницу!
Кнорц вошёл в раж. Он кричал, ругался и наконец приказал Али-бабе позвать Стрекозу.
— А ну, давай-давай! Поторапливайся! Беги что есть духу! — прокричал он вслед убегавшему Эппке.
Али-баба умчался. Через минуту он уже возвратился обратно со Стрекозой. Пёстрая юбка Стрекозы развевалась на ветру. Ярко-зелёный джемпер плотно облегал статную фигуру девушки.
— Ты переоденешься в рабочий костюм и никуда не поедешь! — приказал заведующий хозяйством. — Достаточно, если в воскресенье кто-нибудь из вас отправится в больницу. В рабочие дни у нас нет времени. Дорога каждая минута. Ученики ведь и так работают лишь половину недели.
