И он с торжествующим видом забегал взад-вперёд по комнате. Бритта поднялась со стула. Она нерешительно стояла у письменного стола. Заведующий хозяйством чуть не сбил её с ног.
— Что ты тут делаешь? — набросился он на неё. — Иди скорее работать. У меня ученики не болтаются по полтора часа без дела. А ну, давай-давай! Отправляйся в амбар чинить мешки.
Рената ждала подругу у дверей конторы. Она сразу же заметила растерянное лицо Бритты.
— Что случилось?
— Ах! — Бритта была готова расплакаться. — По-моему, мы сделали ошибку.
Она рассказала Ренате всё, что услышала в конторе. Правда, о том, что она переложила свою вину на воспитателя, Бритта сочла за лучшее умолчать.
Рената была возмущена.
— Слушай, если Кнорц действительно хочет сделать пакость Бауману из-за твоего велосипеда, то нужно ему помешать…
— А что мы можем сделать?
— Пока ещё не знаю. Во всяком случае, одно ясно: мы должны сейчас же всё рассказать ребятам.
Сначала о допросе узнали только девушки. Двумя часами позже это дошло и до юношей. Факир был возмущён:
— Пусть этот Кнорц не воображает о себе слишком много. Он просто завидует, потому что мы к Бауману относимся лучше, чем к нему.
— Вот именно! Бауман наш друг, а заведующего хозяйством это не устраивает, — сказал Заноза. — Кнорц человек старого закала. Он любит разыгрывать перед нами большого начальника. Но до сих пор Кнорц нас ничему не учил, только поносил и ругал. Это мы хорошо знаем. Когда приехал Бауман, всё изменилось. При нём мы за короткое время многому научились. Вот это мы и должны доказать на деле. Поняли? Нам надо сейчас хорошо работать, всё лучше и лучше. Пусть руководство поймёт, кого оно теряет в лице Баумана. Я скажу только одно: наш директор Харнак разумный человек. И пусть Кнорц хоть из кожи вон лезет — хорошего воспитателя Харнак никогда не уволит.
Юноши закивали головами. Девушки тоже. Казалось, вся их вражда была забыта.
Инга Стефани, случайно заглянувшая в столовую, была поражена при виде такого единодушия.
— Друзья! Сегодняшнее число я обведу в календаре красным карандашом, — сказала она.
Малыш рассмеялся:
— Да что там, фрейлейн Стефани, милые бранятся — только тешатся. Сейчас у нас перемирие, вернее появился общий враг. Угадайте-ка, кто это. Фамилия у него состоит из пяти букв, а голос, как у козла…
Инга Стефани рассмеялась. Она не хотела называть имён.
— Это не годится, — только и сказала она.
