Роберт Карлович задумчиво посмотрел на меня и добавил разъяснение, которое, наверное, было призвано сорвать с законов природы остатки покровов тайн. Сказано было, что тот или иной закон сохранения существует всегда, и что, как только мы ставим знак равенства в физическом уравнении, мы утверждаем существование некого инварианта. Я ничего не понял, но значение каждого из этих слов, взятых по отдельности, мне было известно, поэтому я решил не уточнять общего смысла сказанного. Вместо этого согласно махнул головой и дал понять, что можно ехать дальше.
А дальше, Роберт Карлович сказал:
– Как вы совершенно правильно определили пару дней назад, наша секвенция содержит пять составляющих. Две пентаграммы – два события, два элемента. Наполнение из общей емкости с водой двух сосудов в центре пятиугольников – еще два события, получается четыре. Горящая горелка – пять. В момент завершения секвенции у вас в голове прозвучало ровно пять ароматических нот, причем две из них были абсолютно идентичными. Так и было?
– Совершенно верно, – признал я. Я с детского возраста навсегда запоминал составляющие ароматических взрывов, которыми часто заканчивались шалимары. Поэтому, вызвав в памяти тот ароматический аккорд, без труда убедился, что Роберт Карлович абсолютно прав – пять ароматов, из них два – одинаковые. Потом я немного сосредоточился и вспомнил ноту, показавшуюся мне знакомой в доме у Петрова, когда я давал нерушимое обещание. Теперь я точно знал, что обозначает эта нота. Это был аромат пентаграммы и теперь я узнаю его где угодно. Я сообщил об этом Роберту Карловичу, и он прямо расцвел:
– Андрей, мы с вами продвигаемся очень хорошими темпами. Скажите, а вы представляете, как можно практически применить эту вашу способность?
Умеет мой наставник вовремя похвалить. Я начал напряженно думать, пытаясь представить, чем может быть полезно распознавание пентаграмм в сработавших секвенциях. Я очень старался, и мне хотелось порадовать Роберта Карловича. Наверное, напряженная, но непроизводительная работа мысли отразилась на моем лице, и Роберт Карлович поспешил мне на помощь.
– Андрей, допустим, вы изучили состав сотни сработавших в вашем присутствии секвенций. В результате вам будет доступен своего рода словарь элементарных событий, составляющих секвенции. А это значит, что вы сможете полностью расшифровать состав неизвестной вам секвенции, при условии, что она целиком состоит из событий, присутствующих в словаре. Логично?
