— На каком? — удивленно произнесла Татьяна.
— На том, где Генка и мы с тобой.
— Мне двадцать… Чего это ты вдруг?
— Людьми уже были. — Павел вздохнул и прикрыл глаза, стараясь уснуть.
— А я перчатки в кафе забыла, — тихо проговорила Татьяна. — Хотела положить в сумочку и, видно, обронила. Жаль, если пропадут. Замшевые.
— Меньше надо пить, — буркнул Павел, не размыкая глаз.
1
На матовой рифленой перегородке фигура Всесвятского выглядела забавно, и тень напоминала причудливый пенек.
В отделе стоял обычный деловой шум. Перестук счетов прерывался треском арифмометра или подвыванием электрической счетной машины. Заканчивали квартальный отчет по трем цехам, и работы было невпроворот.
— Мужчина сейчас марку свою потерял. — Мария Николаевна покручивала арифмометр и выписывала цифры. — Так что замуж идти нет никакого смысла.
У Татьяны не было настроения поддерживать разговор. Утром она вновь говорила с Павлом о сыне. Конечно, Павел переживает его уход из бригады, но сам виноват.
— Возьмите меня, — продолжала Мария Николаевна. — Десять лет как осталась одна с дочкой. А живу так же, как и при муже-покойнике, пусть земля ему будет пухом. А он говорил: останешься без меня, Маша, хлебнешь трудностей. Вот бухгалтерию домашнюю он вел хорошо. Квартплата. За свет. За газ. Квитанции выписывал аккуратно.
В отдел ворвалась Аня. Стрельнув взглядом в рифленую перегородку, она произнесла негромко:
— Вы тут сидите, а Герасимова в бухгалтерии кофту продает.
Все разом обернулись к Ане.
— Вот. Сорок пять рублей. — Аня развернула сверток.
Розовая кофта из приятной мягкой шерсти блеснула черным бисером вышитых цветов.
— Велика она тебе, Анька. Я вижу, что велика кофта, — проговорила Мария Николаевна.
— Померить бы. Только очень толстое платье на мне. — Аня вновь посмотрела на перегородку. Всесвятский сидел на месте не шевелясь.
Мария Николаевна щелкнула задвижкой замка и махнула рукой Ане — переодевайся быстрей.
— Вдруг Шарик выйдет? — испуганно шепнула Аня.
— Мы его обратно загоним! — Марию Николаевну охватил азарт.
— Была не была! — Аня рывком стащила через голову шерстяное платье и осталась в синей комбинации.
Кофта и вправду оказалась велика. Женщины, едва сдерживая смех, разглядывали Аню. В дверь постучали.
Аня обмерла.
— За шкаф, за шкаф! — Татьяна затолкала Аню за шкаф и для маскировки распахнула дверцу.
Мария Николаевна отперла дверь. Вошел Греков.
— Производственные секреты? — спросил он, поздоровавшись.
