— Принесу, — серьезно ответил Юрий, пожимая мягкую сухую ладонь главного инженера.
— Сессия. В гробу я бы ее видел, — встрепенулся Иван Кузьмич.
— Что так? — шутливо не понимал Греков. — Или ты против науки, Кузьмич?
— У меня своя наука… Тридцать два человека под сессию попадают. На месяц. А работать кто будет? Грипп и то столько не уносит, — ворчал Иван Кузьмич.
— Вам и ночью план снится, — рассмеялся Юрий.
— А что? Верно! Клянусь, верно… Вторую ночь балансовая комиссия является, мать ее, — добродушно согласился Иван Кузьмич. Он изо всех сил «играл» на Грекова. — В полном составе является.
— Сон в руку, — все улыбался Греков. — На неделе и соберетесь.
— Нам что? Мы в ажуре, — жал свое Иван Кузьмич. Старая производственная лиса, он знал, что важны не только показатели, но и моральный фактор.
Греков с удовольствием смотрел на Юрия. Ему нравился этот парень — светловолосый, крепко сложенный. И механик он первоклассный…
Громкий дребезжащий звон расплескался по цеху. Конец смены.
— Ну, иди, иди. Не задерживаю. — Греков дружески тронул Юрия за плечо.
— А у Алехина станок загнали! — вдруг торжественно сообщил товарищ Юры. — Во время обеда и загнали.
— Вот еще! — вскрикнул Иван Кузьмич. — Ты что тут делаешь, Шишкин?
— Ничего. К Юре подошел. Дело у меня.
— Дело, дело… Знаем твои дела! Свистун. Марш на свой участок.
— Домой пора, Кузьмич, — растерялся парень.
— Ну и иди.
— Пошли, пошли, Шишкин. Что ты в самом деле? — Юра потянул парня за локоть.
Они отошли, стягивая на ходу халаты.
— Чего ты взорвался? — произнес Греков.
— Ничего, — ответил начальник цеха. Получилось грубо. Он и сам не ожидал, да сдержаться не мог. — Все норовят вам настучать. Будто нет ни мастера, ни начальника цеха. Никого!
— Будет, будет, Ваня. Что это с тобой?
— А то. Дисциплина должна быть. Порядок, — не успокаивался начальник цеха. — Я рядом, а он, стервец, к вам. — Кузьмич безнадежно махнул рукой.
Станочный участок — за стеклянной рифленой перегородкой. Существовал на заводе и механический цех — плоское каменное здание, а участок был «под рукой», для срочной работы. Не бегать же сборщикам за каждой ерундой в механический цех, через множество инстанций и резолюций. А тут — прошел за стеклянную ширму, и все в порядке…
К тому же у кого еще на заводе был такой фрезерный станок, как у Алехина? Скорость, точность, чистота. Кружева вытачивать можно. Умер старик-механик Павлов. Душа-человек. Так на этом станке алехинцы розы выточили, в ограду могильную наклепали. И узоры из стальной болванки. Когда на кладбище кто приходит, специально на павловскую могилу заглядывает, оградой полюбоваться.
