— Срочно мини-вэн в Манхэттен! — орет диспетчер Иосси. — Плиз, быстренько!
Мини-вэн только у Леши, он взял адрес и укатил. Вернулся часа через полтора, веселый и злой.
— Приехал, а там женщина рожает! Роды идут вовсю, она, бедная, кричит, корчится, а муж хладнокровно подсчитал, что кар-сервис обойдется дешевле, чем автомобиль «скорой», и не стал этот скорый амбуланс вызывать! И ведь не бедняк, я этого типа знаю!
— Американцы все очень хорошо умеют считать доллары, — рассудительно вставил Шломо.
— Умеют, умеют! — отмахнулся Леша. — А обитатели Боро-парка и Вильямсбурга любому в этом деле фору дадут!
— И правильно! — гудит свое Шломо. — Доллар-то и богатым нелегко достается!
— Чтоб им так елось! — всердцах плюется Вадим. — Давай, Леша, ври дальше!
— Ну вот, сели они, едем. Она, конечно, кричит, он, естественно, давит на меня — быстрей, быстрей! Я нажал сигнал, лечу как с сиреной, на светофоры не смотрю, аж пока полицейский не остановил!
— Штрафанул?
— Ты слушай! Как узнал, в чем дело, включил у себя мигалку, сирену и погнал перед нами, расчищая дорогу! Аж до самого Бет-Израиль-госпиталя гнал! Убедился, что все в порядке, откозырял и уехал!
— Смотри ты! — изумленно крутит головой Шломо. — И в полиции бывают люди!
— Ну, а дальше — сплошной цирк! — смеется Леша. — Женщина, значит, уже там, муж рассчитывается со мной, но у него нет четырнадцати долларов, дает пятнадцать и просит: подожди, мол, я сейчас.
— Ага, а стоять возле госпиталя нельзя! — догадался Вадим.
— В том-то и дело. Но я решил рискнуть: раз просил подождать, значит, чаевые будут, может, и немалые — такое ведь событие! Минут через 25 муж возвращается, кричит радостно «Сын!» Я поздравляю его, он меня благодарит и вдруг: «Да, кстати, ты мне должен один доллар сдачи».
От хохота даже стекла звякнули, Иосси заливается, прыгает на своем кресле, вытирает слезы и никак не может остановиться.
— Плюнул я, — продолжает Леша, когда хохот поутих, — развернулся, а тип тот кричит вдогонку: «Если у тебя сейчас нет, я зайду вечером!»
— Иосси, — говорит Шломо, — ты подскажи этоу счастливому папаше, что за полчаса стояния тот должен заплатить еще пятерку!
— Что ты, его сразу понос прохватит! — смеется Иосси. — Еще пожалуется, что мы его дурим!
Лешу мне от души жаль. Здесь, в Америке, чаевые не есть что-то зазорное и унизительное, а обычная форма доплаты, если клент доволен услугой. Леша старался, даже рисковал нарваться на крупные неприятности, клиент поблагодарил и… показал кукиш! Ну, свинья, что тут скажешь…Впрочем, скупердяи живут не только в Вильямсбурге: со мной в Академии учился некто Курощук, по кличке» Курощуп». Он был при деньгах (по нашим понятиям 70-х годов, т. е. всегда имел в кармане десятку-другую). У него можно было одолжить немножко, он хоть и хмурился, и даже бледнел слегка, но обычно не отказывал, однако, извинившись, тут же записывал в свой блокнотик, потом просил расписаться там же. Если ты забывал, он мог подойти через год, показать блокнотик с росписью и сказать:» А помнишь 12-го января 1971 года ты одолжил у меня 8 копеек, тебе не хватало на булочку?» Причем делал он это всегда при свидетелях. Так, на всякий случай…
