— Я не хотел напугать вас, — извиняющимся тоном произнес Грант. Коснувшись ее руки, он нахмурил брови. — У вас гусиная кожа.
— Должно быть, оттого, что вы так близко подошли, — язвительно заметила она. — Или, пожалуй, оттого, что здесь не мешало бы натопить.
Его губы скривились:
— Я скажу Майлзу. — Он окинул взглядом ее фигуру. На ней были кофта и юбка, которые, помнится, он видел на Саре. Они тесно облегали ее тело: от взора не ускользало ни одно движение, ни один вздох. — Кажется, одежда пришлась вам не совсем впору.
— Вы весьма наблюдательны. — Шайен глубоко вздохнула, и одежда еще больше стеснила ее. Не будь она осторожной, кофта так и разошлась бы на спине. — Это напоминает мне детство, — рассеянно заметила она, глядя на монитор. — Тогда мне тоже все было мало. Матушка моя говорила, что я расту, как сорная трава. — Шайен, раздраженно вздохнув, встряхнула головой: компьютер в редакции был гораздо мощнее — у этого же, кажется, на поиски снимка уйдет целая вечность. — Меня удивляло, что она вообще что-то замечает.
Грант уселся на краешек стола: его больше интересовала женщина, чем фотография.
— Она совсем не уделяла вам внимания?
Шайен, подняв глаза, вдруг поняла, что слишком много болтает, и беспечно пожала плечами:
— Она постоянно была занята работой… и другими делами.
— Делами? — не унимался он. — Какими, например?
О матушкиных проделках ей было неудобно вспоминать, особенно в присутствии почти незнакомого мужчины.
— Взгляните. — Шайен постучала по экрану: чем четче становился снимок, тем большее волнение ее охватывало. — Вот они.
Встав за ее спиной, Грант посмотрел на монитор. Четверо ряженных чертями собрались возле обмякшего и простертого на земле тела. Шайен, придвинув курсор к телу, дважды щелкнула мышью. Изображение, с каждым щелчком становясь вдвое больше, наконец закрыло весь экран. Крупный мужчина в пиратском костюме плашмя лежал на земле.
Она указала на лужу вокруг его головы:
— Видите? Это кровь. Я так и знала.
Грант, склонившись поближе, положил ей руку на плечо:
— Вы правы. Это кровь.
Да что с ней? Они смотрят на фотографию мертвого мужчины — мертвого человека, ради всего святого, — а все ее мысли заняты тем, что О’Хара касается ее. «Я сама не своя, — настойчиво повторяла она про себя. — Неужели в конце концов стану копией своей матери?» От этой мысли ее пробрала холодная дрожь.
Придав себе высокомерный вид, она сбросила его руку.
— Будь у вас цветной принтер, я бы напечатала четкую фотографию, и завтра мы смогли бы отнести снимок в полицию.
