Гала крепко обхватила руками шею дикого лебедя, прижала живот к перьям и как можно дальше отставила зад. Она даже нарочито приподняла его, показав самое интимное. Дыхание у мужчин участилось. Они беспокойно заерзали на скамейках. Камера щелкала непрерывно. Вспышки ударяли ей по глазам. Это был фейерверк, которым Гала отмечала свой триумф.
— Кстати, о чем ты тогда думал? — спрашивает Гала. Они все еще стоят в темноте на той же улице. При свете зажигалки Максим находит коробку «Асти спуманте» во дворе траттории, где их только что надули. Дверь в кухню открыта. Там снуют повара между выключившимся кондиционером и кислородным аппаратом в аквариуме с раками.
Упоение игрой фортуны делает Максима безрассудным. Он пытается открыть одну из бутылок зубами.
— Когда?
— Когда сидел в фотостудии и смотрел на меня.
Зубы царапнули по горлышку бутылки. Максим ругается.
— Всегда есть две стороны, — продолжает Гала, — перед объективом и за объективом.
«Очень уж она настойчива, — думает Максим. — Мы оба выпили, но еще не так безумны, как сегодняшний день». Максим ставит бутылку обратно, берет всю коробку, взвешивает ее на руке и решает, что они имеют на нее право. Прячет зажигалку. Внезапно Гала хватает его за руку. Трясет его из стороны в сторону. Максим чувствует ее ногти даже сквозь рубашку.
— Отныне мы с тобой всегда по одну сторону камеры, ок? Ты и я. По одну сторону камеры, обещаешь? Обещай мне!
Гала хватает его так сильно, что он чуть не роняет коробку с вином.
Бутылки звякают.
— Chi e? Chi e?![81] — раздаются крики.
Кто-то выбегает из кухни. Но Максим с Галой уже далеко. Он ставит коробку с вином на плечо, так что одна рука остается свободной. Свободной рукой он обнимает Галу за талию. Гала кладет голову ему на грудь. Галины каблучки отстукивают мелодию по булыжной мостовой Трастевере.
— Я думал, — говорит Максим, — в нашей жизни уже столько фантастики, что сказкой больше, сказкой меньше…
Лежа в кровати, он долгое время не может уснуть. Из всех сегодняшних невероятных происшествий у него в голове крутится только одно, самое невинное. Он ничего не рассказал об этом Гале, а сейчас не может понять, почему. Вот такая сценка: маленькая девочка идет босиком по длинному белому коридору больницы. У нее пижама из блестящего шелка. Проходя мимо скамейки, где сидит Максим и ждет, когда Галу осмотрят невропатологи, она останавливается. Наклоняет голову и смотрит Максиму в глаза. Ей кажется странным, почему он такой мрачный, когда все остальное такое светлое. Максим улыбается ей, и она убегает. Ее фигурка становится все меньше и меньше.
