Сон льва - Артур Жапен

Похороны Федерико Феллини проходили так, как описано в романе. Легендарный итальянец умер в 1993 году после недолгой комы. Всякий раз, когда Феллини изображал в кино себя — обычно его играл Марчелло Мастроянни или Паоло Вилладжо, — он давал себе имя Снапораэ.

Самые последние кадры Феллини были сняты для рекламного ролика Римского банка. «Сон Льва в подвале» был создан в честь некой Синьоры Вандемберг и сопровождался, в точности, как описано в романе, диалогом на голландском языке, прочитанным итальянской актрисой, одетой в леопардовую шкуру.

Я узнал эту шкуру! И узнал изображенную в ролике женщину. Женщину с очень похожей фамилией. Женщину, которая была моим другом. Я отправился вместе с ней в Рим в середине восьмидесятых в надежде получить роль у Феллини; когда мы прибыли в Чинечитту, она носила пиджак точно с таким рисунком.

Я встретил ее в 1976 году на первой репетиции «Бала манекенов»: мы оба учились в Амстердаме на факультете нидерландистики. Я влюбился в нее и продолжаю любить.

Теперь я верю, что Феллини тоже искренне любил ее, но долгое время я думал иначе. Я был слишком молод, слишком разочарован, а может, просто ревновал. Я ставил знаменитому режиссеру в вину то, что постепенно он сделал великолепную, сильную и независимую женщину, которая учила меня жить, совершенно не заботясь о том, что подумают другие, полностью зависимой от себя. До такой степени, что единственное, что она делала, — это сидела в крохотной келье над церковью, где он ее поселил, у телефона и ждала его звонка.

Я не мог понять, как любовь, которая обычно делает людей сильнее, может сделать женщину слабее, а ее мир — меньше.

Чтобы ответить на этот вопрос, я решил написать роман. Думая о своем персонаже, у которого очень много общего с итальянским мастером, я начал лучше понимать его великий, детский, гениальный ум, а также его мотивы.

Прежде чем отправить роман своему издателю, я, конечно, показал его женщине, вдохновлявшей моего главного героя и до сих пор живущей в той же самой крохотной комнате. Она не попросила меня изменить ни слова, хоть и не узнала в романе себя. Но в этом нет необходимости. Это роман. Определенные факты из нашей жизни и люди, игравшие в ней роль, были лишь основой этой фикции; я поступил с фактами так же, как и в других своих исторических романах; но они не такие. И другие — те люди, которых я знал; да и сам я, к счастью, — не Максим.