— Он ведь нам не папа, — ответил Джон. — Он даже не знал, как ведут себя папы, пока я ему не показал.
Ворчать не полагалось, и Близнецы закричали:
— Мы жалуемся на Джона!
Тут руку поднял Шалун. Он всегда вёл себя гораздо скромнее всех остальных (по правде говоря, у остальных скромности не было и в помине), и Венди относилась к нему особенно мягко.
— Как по-твоему, — спросил Шалун неуверенно, — я не могу быть папой?
— Нет, Шалун.
Если Шалун начинал говорить (что случалось не очень часто), он уже не мог остановиться. Как глупо, правда?
— Если я не могу быть папой, — произнёс он печально, — может, Майкл разрешит мне стать вместо него младенцем?
— И не подумаю! — отрезал Майкл. Он уже улёгся в свою корзину.
— Если я не могу быть младенцем, — сказал Шалун ещё печальнее, — можно я буду Близнецом?
— Нельзя! Нельзя! — закричали Близнецы. — Ты думаешь, это легко?
— Если я не могу быть никем интересным, хотите, я покажу вам фокус? — предложил Шалун.
— Не хотим! — заорали все разом. Тогда наконец он сдался.
— Так я и знал, — сказал он с тяжёлым вздохом.
Тут всех словно прорвало.
— А Малыш кашляет прямо на стол!
— А Близнецы начали ужин со сладкого!
— А Задира ест фисташки с миндалём!
— А Задавака говорит с набитым ртом!
— Я жалуюсь на Близнецов!
— А я на Задиру!
— А я на Задаваку!
— Ох уж эти мне дети! — вздохнула Венди. — Жизни от них нет!
Она велела им убрать со стола, а сама села за штопку — целая груда чулок, и в каждом, как полагается, дырка на коленке.
— Ве-е-нди! — канючил Майкл. — Я уже вырос из люльки.
Но Венди и слушать его не желала.
— Должен же кто-то лежать в люльке, — сказала она. — А ты самый маленький. Без люльки в доме как-то пусто.
Она сидела и шила, а мальчики весело играли вокруг. Вглядись пристальнее в их весёлые лица! Запомни получше, как они пляшут возле камина! Таких счастливых вечеров в подземном доме было немало, но этот вечер последний.
Над головой у них послышались шаги, и Венди, конечно, первая их узнала.
— Дети, папа идёт! Он любит, когда вы встречаете его на пороге!
Наверху индейцы распростёрлись перед Питером.
— Смотрите в оба, смельчаки! Я сказал своё слово.
А потом, как всегда, мальчики втащили Питера за ноги из дерева в дом. Они частенько делали это и раньше, но сегодня — в последний раз.
Мальчикам Питер принёс орехи, а Венди сообщил точное время по крокодильим часам.
— Ах, Питер, ты их балуешь, — сказала Венди, притворяясь недовольной.
— Ну что ты, старушка! — ответил Питер, вешая ружьё.
