Серебряная машина быстро погружается, она уже наполовину ушла под воду. На переднем сиденье, привалившись к рулю, сидит мужчина. Напротив него на лобовом стекле алая паутина трещинок — наверное, именно там водитель ударился головой. Рядом с ним, на пассажирском сиденье, длинноволосая женщина.
И тут я вижу то, что не хотел увидеть, не просил, чтобы мне показывали, то, что навечно останется в моей душе — словно сосулька, которая никогда не растает.
Две ладошки, белые как снег, — они прижимаются к тонированному заднему стеклу, толкают его…
Толкают изо всех сил.
Серебристая машина уходит под воду.
— Нет! — Артрад падает на колени. — Нет!
Неуклюжий человек закрывает лицо руками. Его тело содрогается от рыданий, по лицу текут слезы и сопли.
Я отступаю в сторону кабины, опираюсь о притолоку. Мне сложно разобраться в своих ощущениях, но я понимаю, что изменился.
Вечереет. Над городом поднимается дым. Внезапно мне становится ясно, что мы должны убраться отсюда, пока не прибыло что-то более страшное.
Артрад хватает меня за руку: его ладони покрыты грязью, залиты водой и слезами.
— Ты знал, что так случится? — всхлипывает он.
— Прекрати рыдать, — отрезаю я.
— Почему, почему ты никому не сказал? А как же твоя мама?
— А что с ней?
— Ты даже маму не предупредил?
— С ней ничего не случится.
— Нет, случится! Тебе-то только семнадцать, а у меня двое детей. Они могут пострадать!
— А почему я никогда их не видел?
— Они живут с моей бывшей. Я бы мог их предупредить, сказать о том, что им грозит! Шпион, люди погибли — погибли! Черт побери, в машине была семья с малышом! О боже ты мой. Да что ты за человек такой?
— Хватит рыдать. Все идет по плану, понятно? Будь у тебя хоть капля ума, ты бы сразу во все врубился. Но мозгов у тебя нет, поэтому слушай меня.
— Да, но…
— Слушайся меня, и все будет хорошо. Мы поможем людям, найдем твоих детей.
— Это невозможно…
Я обрываю его на полуслове. Онемение уходит, и ему на смену приходит ярость — частица былого огня.
— Разве я не предупреждал, чтобы ты не говорил этих слов?
— Извини.
— Для меня ничего невозможного нет.
— Но как мы это сделаем? Как найдем детей?
— Артрад, мы выжили не случайно. Этот монстр, эта вещь — он сделал свой ход, понимаешь? Он уничтожает людей с помощью машин, но мы-то уже ученые. Мы поможем другим, спасем всех бедных овечек — а они нас отблагодарят. Черт побери, да они молиться на нас будут! Все идет по плану.
Артрад отворачивается: ясно, что он не верит ни единому слову. И похоже, ему есть что сказать.
