— Прекратите это безобразие! Сейчас же убирайтесь, а не то вас арестуют! – закричала она, грозя крючковатым пальцем.
— Заткнись, Венди! Весь кайф портишь! – огрызнулась соседка в пестром халате. – Молодые люди, — совсем другим, игривым тоном продолжала она, обращаясь к Пожирателям, — не хотите ли зайти? У меня сегодня шикарное жаркое!
— Благодарю, мэм, но мы на работе, — вежливо ответил Родольфус, хватая сделавшего шаг к дому брата за руку.
— Да понятно! Вот бы и заработали заодно! – хохотнула маггла, но тут резкий дребезжащий звук заставил ее побледнеть и отскочить от окна, которое тут же захлопнулось. Рабастан застонал.
— Заходите ко мне, у меня тут бифштекс и картошка фри! – голосом зазывалы пропела тощая маггла с четвертого этажа дома №13.
— Картошка какая? – проглотив слюну, спросил младший Лестрейндж у брата.
— Заткнись! Э–э, спасибо, мадам, но мы как‑нибудь перебьемся! – натянуто улыбнулся Родольфус.
— Тогда не желаете ли рыбы в кляре? – еще одна маггла широко распахнула окно, выпустив на площадь Гриммо благоуханные пары своей кухни.
— А грибного супа?
— А свиных котлет?
Хриплые и звонкие женские голоса раздавались со всех сторон вперемежку с заманчивыми названиями блюд и волшебными запахами. Это было смерти подобно – Раба сел на землю и завыл, спрятав лицо в ладонях.
— Мучитель! – фыркнула вернувшаяся дама в халате Родольфусу. – Будешь его голодом морить, ничего не заработаешь! Бедный ягненочек! – с жалостью добавила она перед тем, как снова захлопнуть окно.
— Какой ужас, — прошептала Гермиона; сидя на грязном подоконнике, она доедала приготовленный Кричером пирог с капустой.
— Гермиона, очнись – это враги! – одернул ее Рон – челюсти того работали не переставая.
— Знаю… но нельзя же так с мужчинами…
— Что правда, то правда, — согласился Уизли, делая глоток сливочного пива. – Кричер, принеси нам добавки, пожалуйста!
Вечером, выключив орущий телевизор и уложив мужа спать, обитательница квартиры на четвертом этаже дома №11 на площади Гриммо украдкой подошла к окну и отдернула занавеску. На тротуаре возле ограды маячили две фигуры, но это были не прежние черноволосые незнакомцы, а какие‑то пухлые коротышки в длинных одеяниях – они тихо разговаривали, то и дело поглядывая на дом; изредка вспыхивало странное голубоватое пламя.
«Все эта дура Венди», — пробурчала маггла, принимаясь мыть посуду. – «Вечно ломает весь кайф, старая ведьма…»
