— Я не одна, — сказала она и заплакала.
* * *
По дороге в офис Ирина разжилась пиццей с грибами и бутылкой коньяка. Лекарства помогли: когда от пиццы осталось несколько кусочков теста по краям, а бутылка опустела почти наполовину, ведьма снова почувствовала себя человеком.
— Ни слова доброго, — она огляделась. — Ни тебе «спасибо», ни «молодец»… Это же моя была идея! Моя! Гениальная! Похвалил бы хоть!
Никто не ответил. Демона Олега не было в поле зрения.
Пьяно ухмыляясь, Ирина достала пудреницу. Мельком поморщилась при виде своей физиономии; приблизив зеркальце к глазам, оглядела отражение кухни:
— Эй?
Но демон не отражался и в зеркале.
Ирина прошла в приемную. Потрогала череп. Шире открыла форточку; демона не было.
— Эй-эй?
Наученная горьким опытом, она не спешила радоваться. Вернулась на кухню, заглянула под стол и обнаружила у стенки пачку сигарет, которую пинком загнала туда еще утром.
— Ага!
Помогая себе ручкой швабры, Ирина вытащила пачку. Ногтями под черным облупившимся лаком подцепила сигарету, зажала в зубах. Щелкнула зажигалкой. С наслаждением закурила…
Ничего не случилось. Ни пинка, ни окрика.
— Слава тебе, Господи, — сказала она от всей души и, переложив сигарету в левую руку, широко перекрестилась. — Ушел, гад. Нет его! Слава Богу…
Хохоча, захлебываясь, она сделала несколько кругов по кухне. Она раздавила сигарету в пепельнице; она прыгала, воздев руки к потолку, и бормотала невнятно:
— Теперь все… теперь все… теперь ушел… вот так… свобода…
Задребезжал дверной звонок.
Демоны не звонят; понятия не имея, кто бы это мог быть, но заранее готовая обнять и расцеловать гостя, Ирина распахнула дверь.
Два медика в синем ворвались, как ниндзя, и моментально — не успела Ирина оглянуться — натянули на нее смирительную рубашку. Вслед за санитарами вошла бледная, осунувшаяся Вика:
— Все хорошо, Ир. Спокойно. Все будет хорошо…
— Эй-эй-эй! — завопила возмущенная Ирина. — Отбой тревоги! Со мной уже все нормально, уже все, здоровая!
Старший из людей в синем, пройдя на середину кухни, огляделся. Поглядел на полбутылки коньяка, покачал головой; его взгляд остановился на кривой надписи поперек столешницы: «В моей смерти прошу никого не винить»…
— Господи, — простонала Вика. — Этого-то я и боялась!
— Белая горячка, — сказал старший медик. — В машину!
Ирина рассмеялась.
Так, смеющуюся, ее осторожно свели по лестнице и упаковали в карету «Скорой помощи».
* * *
Два человека сидели рядом на скамейке во дворе, и рядом коротали ночь две собаки.
