Ранние финикийские карты давали очень приблизительную картину региона нынешнего Красного моря, а сухопутных и вовсе не было. Кому взбредет в голову пехом идти по пятидесятиградусной жаре без особой перспективы выжить, да и зачем?
Мне до сих пор непонятно, на кой ляд выдвинулись в этом направлении славные римские легионы? Уж не завоевывать же безжизненную пустыню и не искать мифическую птицу Рух, по преданиям обитавшую в этих горах. Отрывочные сведения о царице Савской и могущественном государстве Шеба? Возможно. Хотя ко времени похода легионеров и эта история должна была покрыться исторической пылью, рассыпаться желтой глиной, как некогда фантастическая в инженерном отношении плотина Мариб, дававшая воду Царице и ее подданным. Это все было много раньше. А легионы вышли, если мне не изменяет память, где-то в начале первого тысячелетия, простите за возможную неточность… Но, тем не менее, они пересекли весь полуостров, и на карте мира появилось это чудесное название — ARABIA FELIX..
Современное арабское название страны означает всего лишь «располагающийся справа». «Йамин» это и есть правый. И действительно, если смотреть на восток, стоя где-нибудь в районе нынешней Мекки, а именно здесь есть «нулевой километр» всей арабской географии, то территория «арабии феликс» находится аккурат справа. А Сирии — слева, потому она и «Шималь», «шамм», то есть «левая» и одновременно северная, что географически абсолютно верно.
Знал ли я, простой советский студент МГИМО на пороге выпуска в 1977 года, про беспримерный поход римских легионов? Знал ли я про Счастливую Аравию хоть что-то? Про Йемен вообще? Надо признать, положа руку и на Коран, и на Библию, и на томик Большой Советской Энциклопедии, что про само существование этой чудесной страны я знал очень мало. Знал, конечно, что, дескать, есть такой Йемен, даже два на тот период политического времени, Южный и Северный. Но даже точное местоположение оного на карте мне, как когда-то римским легионерам, было неизвестно до памятного распределения летом 1977 г.
Выбор
Мои нынешние иностранные коллеги удивляются, услышав историю назначения мне арабского языка. В их американских головах не укладывается, что определение профессии может быть лотереей, а ведь так оно и было! После поступления на первый курс в сентябре 1972 г. на первом же общем собрании, еще в здании бывшей Катковской гимназии, что на Крымском Валу, нам просто «раздали» языки! Выглядело это очень по-военному, лапидарно. Выкрикивали фамилию и называли язык, который предстоит изучать, вот так просто:
