К белой норковой шубе прилагались тончайший, благороднейший запах лимонной цедры и жасмина, ухоженные руки со свежим маникюром, красные перчатки в тон сапожкам и сумке. Все это с легкой грустью отметила Маргарита.
– Вы Маргарита Галкина? – Серые глаза придирчиво изучали хозяйку дома.
– Да.
Что-то похожее на облегчение мелькнуло в лице незнакомки.
– Здравствуйте, я жена Адама.
Надежда на счастье оказалась мыльным пузырем. Оловянный солдатик надежды получил подзатыльник.
На глазах у изумленной публики из романтической мечтательницы Галкина превратилась в сварливую собственницу.
– Постойте, он что, женился? – спросила она чуть подсевшим, вмиг утратившим томную бархатистость и мелодичность голосом.
– Да!
– Вот паршивец! – Глаза у Маргариты потемнели от разочарования. – Я же сдавала квартиру одинокому мужчине! Предупредила, как человека, чтоб не смел никого водить! А он женился! Никому верить нельзя! А еще командир боевой части, а еще подполковник. Все мужики…
Обличительная речь Маргариты Галкиной оборвалась на самом интересном месте: со стороны ворот послышался визг тормозов.
Маргарита с Зиной, вытянув шеи, как сурикаты в фильме Би-би-си из цикла «Живая природа», прислушивались к внешним звукам. Гостья тоже примолкла.
В деревенский тишине гулко щелкнул замок, хлопнула дверца автомобиля. Пискнула сигнализация. Зашуршали мелкие камешки под чьими-то ногами.
Зинаида сорвалась с места.
– Вы к кому? – с крыльца крикнула она.
– Здравствуйте, мне нужна Марго, – донесся до Маргариты голос бывшего шефа – Игоря Артюшкина.
– Все флаги в гости будут к нам, – пробормотала Галкина и обомлела: вспомнить в такой момент «Медного всадника» – это ли не голос судьбы? И что там дальше? «Где стол был яств – там гроб стоит»? Тьфу-тьфу-тьфу.
– При чем здесь флаги? – капризным голосом произнесла супруга Рудобельского. – Мы с Адамом давно женаты, пять лет!
– Не морочь голову, – отмахнулась Галкина, прислушиваясь к шагам в сенях, – я же видела его паспорт! Он разведен!
– Да, мы развелись, но я хочу, чтоб он вернулся!
– Флаг тебе в руки. – Галкина открыла в себе тягу к символике и атрибутике.
– Да что вы все – флаг, флаг! Понимаете, – серые глаза набухли слезой, – он не хочет со мной встречаться, не хочет разговаривать, вообще видеть меня не хочет! Попросите его вернуться ко мне! Пожалуйста!
Губы Белоснежки поползли, рот приобрел форму давленого персика.
Этого только не хватало! Да эта дурочка явно свихнулась на почве любви к буйному морячку. Маргарита по привычке бортпроводницы сунула страдалице салфетку:
