– Девушка, у меня своих проблем по горло, так что вы как-нибудь сами. Ага? Сами! И вообще, вы совершенно не вовремя!
– Привет! – За спиной у блондинки возник Артюшкин.
Маргарита спрятала обветренные руки в ссадинах и царапинах, в мозолях от топора, забывшие маникюр и массаж.
– Привет!
Давленый персик сформировался в пухлые губки. Белоснежка обернулась.
Импозантная фигура в распахнутой дубленке заслонила дверной проем, под дубленкой виднелся белый свитер в тирольских узорах. Лоснящаяся физиономия, блудливый взгляд, румянец во всю щеку: картина «Барин на отдыхе». Кухня родового гнезда Галкиных отторгала этот взгляд, и тирольские узоры, и слишком сложный для этих мест ориентальный аромат туалетной воды.
– Поговорить бы…
– Занимай очередь, – Маргарита кивнула на гостью, – у меня сегодня приемный день.
Артюшкину хватило одного беглого взгляда на норку.
– Девушка, у вас такие глаза, я вижу, вы мне не откажете: пропустите без очереди. – Подрагивая бровями, ловелас излучал обаяние, способное сломить сопротивление монахини ордена кармелиток.
Белоснежка не была кармелиткой, она заупрямилась:
– Придется подождать.
– У меня неприятности, – поменял тактику Артюшкин.
– Представьте, у меня тоже! – Жена моряка порозовела то ли от домашнего тепла, то ли от мужского внимания и стала похожа на молочного поросенка.
– Хорошо, я подожду! – отвел свои войска Игорь. – Маргоша, где я могу подождать?
Зинаида всем существом потянулась к сногсшибательному, нездешнему Артюшкину:
– Ой, проходите в комнату! Хотите чаю?
– С удовольствием.
Оставшись с Белоснежкой, Галкина вновь попыталась от нее избавиться:
– Девушка, мы уже все обсудили.
– Марго! Ну, пожалуйста, я вас очень прошу! Я вас с таким трудом отыскала! Никто не знает, где вы!
– Правда, не знает, – вспомнила Маргарита, – и как же вы меня нашли?
– Ваш сосед по площадке, Никита, сказал, что вы в Марфинке, – лукаво улыбнулась супруга Адама. – Поговорите с Рудобельским. Он упрямый как осел. У вас получится, вы сможете уговорить его.
– Радуйтесь, что разошлись с вашим ослом.
Девушка опять скуксилась.
– Что вы, он такой… настоящий, надежный, преданный, – перечислила она, хватая Маргариту за руки, – поговорите с ним, попросите вернуться. Скажите, что я ему ребеночка рожу.
Маргарита выдернула руки, попятилась от опереточной красотки. Да и вела себя бывшая морячка как на сцене.
– Но почему я?!
– У меня в этом городе нет никого, понимаете? – Белоснежка для пущего эффекта прижала к глазам салфетку.
