— Отношения? — Ее глаза округлились.
— Да, знаешь… — Он вдруг смутился. Агнете Бломберг была для него загадкой — перед ним сидела оживленная молодая девушка, явно не чуждая городских развлечений, и разговаривала как учительница в воскресной школе.
Агнете вновь улыбнулась:
— Ты хочешь сказать, что Илья — не совсем в моем вкусе.
— Что-то вроде этого.
— Он был очень добр ко мне.
По голосу девушки он понял, что она тронута. Ее слова казались искренними. Валманн кивком попросил ее продолжать.
— Илья такой умный и все понимает. Он знает жизнь. Он не осуждает меня, как все остальные. Мы часами с ним разговаривали. Он читал мне Писание. Мы вместе молились… — Валманн увидел, что она перебирает в руках маленькое серебряное украшение, крестик на цепочке, висевший у нее на шее. — Благодаря Илье я протрезвела.
— А ему понравилось бы, что ты сюда ходишь?
— Почему бы и нет? — Она снова широко и искренне улыбнулась. — Он не запрещает мне ходить, куда я хочу. Я больше не балуюсь дурью… Вот, смотри, я пью чай! — И она изящным движением подняла чашку чая.
— Твоя мама рассказала, что ты ей сегодня звонила из Левангера.
— Да, мы там были и вернулись совсем недавно. Здесь только десять миль.
— А где сейчас Скард?
— Он поехал обратно в Хамар. Сказал, что дело спешное. Ему сообщили, что член тамошней общины попал в беду и нужна его помощь.
— И он уехал?
— Такой он человек. Вечно в пути, куда его призывают. Он себя не щадит.
— А ты была вместе с ним, пока он был здесь?
— Да-а. Он приехал в среду вечером… и сразу пришел ко мне.
— И вы все время были вместе, пока ему не пришлось сегодня уехать обратно?
— Да… то есть более или менее. Знаешь, он постоянно встречается с людьми и выступает перед общинами. Многие в нем нуждаются. Я бы никогда не смогла выдержать такого темпа, хотя я намного моложе.
— Ну конечно. А в четверг? Вы были вместе?
— В четверг? Тогда он был в Мельхюсе. Недалеко отсюда. Я почти не видела его в этот день.
— Именно это я хотел знать, — сказал Валманн и встал. — Спасибо.
— Я даже здесь в городе не хожу на все встречи, — добавила она, как будто хотела объяснить, почему не поехала со Скардом в Мельхюс. — Здесь все на меня смотрят, потому что знают папу с мамой.
— Да, нелегко тебе.
— Плевать мне на них! — буркнула она.
Валманн хотел было ответить, что она, по-видимому, устроила свою жизнь, но что-то его удержало. Мысль о трупе молодой женщины, изуродованной до неузнаваемости в своем собственном доме, удерживала его.
