Ничего не ответил таксист, только посмотрел мне в глаза внимательно и часы в руке подкинул. Удивился:
– Рыжьё? И сколько ты за них хочешь?
– В "пятихатку" ставлю, – ляпнул я и сам испугался.
– Во что? – неприветливо глянул таксист. – Совсем косой?! Какую ещё хатку-манатку? Цену говори!
– Пятьсот рублей.
Таксист кивнул, положил часы в карман и отсчитал пять здоровенных бумаженций.
– И бутылку водки.
Снова прощупал меня взглядом таксист. Потом молча достал из-под сиденья бутылку. Сунул её мне: "Иди".
Ну, я и пошёл с пустотой в голове, вздрагивая, озираясь и оглядываясь. Короче, на автопилоте. И вошёл наконец в здорово изменившийся с моего сегодняшнего утра Московский вокзал.
Вот так так… А собеседник-то мой, оказывается, завёрнутый.
Я не знал, как на его рассказ реагировать, единственное что вспомнилось из советов по общению с сумасшедшими – во всём с ними соглашаться, тогда, может, и прокатит.
– А какая разница, – вдруг сказал банкир, – сумасшедший я или нет, если от моего рассказа сегодняшняя рыбалка становится менее скучной? Не веришь – прими за сказку!
Н-да, Владимир Сергеевич снова прочитал мои мысли как открытые. Я, понятно, не знал что сказать.
– Знаете что, – продолжил этот странный человек, – я пойду проверю свои снасти, хотя, я думаю, сегодня это бестолку, а вы пока подумайте. Если боитесь, что я на вас брошусь и покусаю, то так и скажите, и я пойду домой, без обид: всё равно сегодня не клюёт. А если хотите скоротать вечерок за фантазией экспромтом, оставайтесь.
И он, поднявшись, действительно, занялся своими полудонками.
Из задумчивости меня вывел резкий звон колокольчика: клевало! Я вытащил обычного для Москва-реки окунька грамм на пятьдесят, отправил его в садок, перезакинул снасть.
– С почином! – поздравил меня Владимир Сергеевич. – Ну так как?
Я пожал плечами и сел на свой стульчик.
– Продолжайте.
– Ну и хорошо, – кивнул банкир и, закурив очередную сигарету, продолжил.
– В общем, вошёл я в такой знакомый и такой новый для меня Московский вокзал. Странный, надо признаться, был вид вокзала, не окружённого бесчисленными ныне ларьками.
Несмотря на эту странную пустоту в голове – незаполненность мыслями, кое-что в ней всё же думалось, а одна мысль доминировала, как будто в ней было спасение: обратно в Москву! Человека вообще тянет в тяжёлый момент в привычные места, он думает, что там легче ситуацию разрулить будет. И часто бывает прав. Самовнушение, что ли, не знаю.
