— Милана, наконец, мы увидим тебя в платье, — сказала Диана, когда я поставила на листке дату и, свернув, отодвинула его.
Диана и Лила не знали, что платье я приобрела всего полчаса назад, а также они не знали, какое оно красивое.
— Оливия уже видела, — сказала я, облокачиваюсь на спинку кресла. Наконец-то не надо нависать над журнальным столом.
— Да, — словно мяукнула Оливия и довольно улыбнулась.
Она, положив ногу на ногу, качала ими. Факт того, что она знала больше Дианы и Лилы, распирал ее. Она с улыбкой до ушей, как дурочка, в предвкушении расспросов бегала своими большими глазами по лицам подружек. Я, не желая слушать обсуждение меня и моего платья, поспешила сбежать:
— Я ненадолго вас покидаю, дамы, — сказала я, забирая письмо со стола.
Я направилась к двери, оставляя сзади перо на столике, Диану, Лилу и радостную Оливию. Не успела я выйти, как услышала голос Дианы («Ладно, рассказывай») и радостный писк Оливии. Я усмехнулась и закрыла за собой дверь. После недолгих поисков, я обнаружила дядю Джеймса в комнатке, где мы по вечерам пили чай.
«Я, кажется, знаю, что подарить тебе на Новый год», — сказал он, когда я опять попросила его отправить письмо. Я смущенно улыбнулась. «Ладно, давай его сюда», — сказал он, отодвигая бумаги на столе подальше. Моя извиняющаяся улыбка превратилась в улыбку победителя, и я, довольная, протянула дяде письмо.
Джеймс подошел к окну и свистнул. Я ахнула: к дяде на подоконник прилетел голубь. Тот, немного повозившись, прикрепил письмо голубю на ногу. Джеймс наколдовал ему зерна и оставил их на подоконнике. Голубь поел и шагнул с окна. Я выглянула посмотреть. Серая птица описала в воздухе несколько спиралей и полетела прочь. Объяснив дяде, что пообещала Оливии вернуться до ужина, я поблагодарила его и попрощалась. Он не сильно был против, так как я отвлекла его от дел, когда пришла. Не успела я закрыть дверь, как он снова вернулся к бумажкам на столе.
Я вышла из кабинета, врезавшись в близнецов Вармент, и остолбенела, размышляя как выкрутиться.
— Что-то натворила? Что ты делала у мистера Логона? — спросил Фред.
— Я? Я ничего, — слишком быстро ответила я. Лицо Фреда напряглось, и он открыл рот, но я перебила его, надеясь уйти от вранья: — Вы куда идете?
— В гостиную класса, — ответил он, подозрительно на меня смотря.
Кажется, я сама себя выдала не тем, что вышла от учителя Зельеварения, а своим поведением. «Дурочка!» — шлепнула себя ладонью по лицу я. Братья странно на меня покосились. «И, правда, дурочка». Я, смущаясь, незаметно убрала руки за спину, чтобы они больше ничего не натворили.
