— Но если кошки подрастают, мой кузен?
— Кошки никогда не подрастают, сир. Разве что…
— Разве что?
— Разве что превращаются в тигров, как, например, я. Но это уже другая раса.
Людовик XIII бросил на умирающего быстрый взгляд, где нетерпение смешивалось с восхищением и страхом. Ришелье перехватил этот взгляд и, как ни в чем не бывало, улыбнулся.
— Ребенок, о котором мы говорим, топает порой ногами?
— Весьма вспыльчив, что мне совершенно не нравится, мне, человеку терпеливому, который столько перенес на своем веку. Возможно, это у него от королевы. В испанской крови вечно пылает огонь.
— Я хочу поговорить с вами о королеве, сир. Она считала меня своим самым непримиримым врагом.
— Разве вы им-никогда не были?
— Я был только вашим другом.
— Самым заядлым из моих друзей. Королева вам простит, она женщина добрая, хотя отставка де Тревиля, который был ей так предан, вряд ли расположит ее к мягкости.
— Сир, я уже думал, кем заменить господина де Тревиля, и ее величество найдет, надеюсь, выбор удачным.
— Замена де Тревиля! Черт возьми, кузен, дело у вас не стоит. Тревиль ушел в отставку лишь накануне.
— Тот, о ком я подумал, оказал королеве немалые услуги. Мне хочется, чтоб вы, ваше величество, одобрили мой выбор. Гасконец вскоре вернется, выполнив свою задачу, и то, что должен был передать мне, передаст вам.
— Вы пока еще мне не говорили ни о каком гасконце…
— Этому неустрашимому гасконцу вверена нынче государственная тайна. Это д'Артаньян, сир.
— В моем королевстве полно тайн, — пробурчал король. — А д'Артаньян, по-моему, вечно суется туда, куда его не просят.
— Там, где другому не проскользнуть, он проскочит. Это резвость серны, храбрость льва, верность слона.
— Вас послушать, так окажется, что кроме д'Артаньяна, в моем королевстве нет больше слуг.
— Он прекрасно вам послужит как капитан мушкетеров.
— Капитан!.. О, мой кузен, вы так щедры.
— Это потому, что я так болен, сир.
— Не вступал ли этот д'Артаньян когда-то с королевой в сговор?
— Ради чести вашего величества.
— Терпеть не могу людей, которые вмешиваются в мои тайны и в дела моей чести, не испросив моего согласия.
— Сир, вам не придется жаловаться, когда вы узнаете, какую он привез вам тайну. Она сделает вас первым монархом мира.
— Возможно, раз вы этого желаете. Ну, а по поводу назначения мы еще потолкуем. Это все?
— Я завещаю вашему величеству трех министров, которые знают свое дело: де Нуае, де Шавиньи и кардинал Мазарини.
— Это хорошо, что вы завещаете мне троих. Они станут присматривать друг за другом, и у меня будет меньше забот. Мой кузен, вы пускаетесь в подробности, потому что намерены…
