— Глупейшая путаница. Мы поступаем так с испанскими шпионами.
Д'Артаньян выгнул стан на табурете.
— Значит, я похож на шпиона?
— Вы похожи на испанца. На слегка испорченного испанца. Впрочем, в Риме вам нечего опасаться. Ведь при вас ваша шпага. Ну и потом здесь я. Или, по крайней мере, то, что ходит в моих туфлях и считается мною.
Д'Артаньян ерзал как школьник на краю табурета. Опустившись на колени, он склонился перед папой.
— Я пожму руку вам на дорогу, ничего более сделать для вас я пока не могу. Париж отсюда в ста пятидесяти лье.
— Значит, это заботы моей лошади.
— Тогда она получит мое благословение так же, как вы. Видите эту папку?
И Урбан VIII указал на увесистую кожаную папку зеленого цвета с золотыми украшениями.
— Здесь три великих монарха. Но крайней мере, их души. На худой конец — их подписи. Император Священной Римской империи Фердинанд III, Король Испании Филипп IV, Король Англии Карл I. Не хватает лишь печати вашего монарха Людовика XIII…
Урбан VIII принялся рассматривать свои ногти и затем бросил как бы невзначай:
— Тогда всеобщий мир будет провозглашен.
Он кашлянул два-три раза, бросил быстрый взгляд на мушкетера:
— В каких отношениях вы с кардиналом Ришелье?
— Мы помирились друг с другом, ваше святейшество.
— Знакомы ли вы с кардиналом Мазарини?
— Нет, ваше святейшество. Я только видел его и мне известна та репутация, какой он пользуется.
— О! Вид не соответствует репутации. Это письмоводитель, которым мы обеспечили Ришелье. Кстати, как он себя чувствует?
— Как всякий человек, который днем пьет бульон, а ночью потребляет пузырек с чернилами.
Папа вновь улыбнулся той тонкой улыбкой, которая покорила д'Артаньяна.
— Договор вы должны вручить кардиналу Ришелье. И никому другому.
— Ваше святейшество желает сказать, что королю…
— Король не более чем дитя. Вы знаете господина Гротиуса?
Д'Артаньян не знал господина с такой латинской фамилией.
— Ученый, к тому же прекрасный исследователь. Даже ботаник, если говорить о королевском семени. Прочтите ответ, посланный им в Швецию. Но Швеция не способна после попойки держать язык за зубами. Вот копия.
Урбан VIII взял со столика валявшийся там, как казалось, случайно, листок бумаги.
«Наследнику трижды сменили кормилицу, ибо он не только истощает грудь, но и терзает ее. Соседям Франции следует не терять бдительности перед лицом хищности в столь юном существе» — прочитал папа. — В предвидении неожиданностей французское королевство будет первым гарантом договора. Не терять бдительности — это означает в данном случае не дать ему возможности преступить этот договор. Что с вами, сударь?
