— Снимай! — сказал Себастьянов. — Она тебе явно мала.
— А может быть, сойдется? — с надеждой спросила Кира Степановна, пытаясь запахнуть полу.
— Нет, уж лучше сними! — сказал муж, боясь как бы им не пришлось заплатить за испорченную вещь.
— А если расставить спинку? — чуть ли не со слезами сказала Кира Степановна.
Поэт опустился на одно колено, отвернул полу и авторитетно заявил:
— Нет запаса!
— Просто как с кожей сдираешь, — сказала вконец опечаленная Кира Степановна, снимая шубку. — Подумайте только, Матильдочка, как мне не везет. У нас есть свободные деньги. Муж получил гонорар за переводы с кара-калпакского, тувинского и языка хинди.
— Видно, не судьба! — сказал Веня и хотел было спрятать шубку под прилавок, как раздался голос Коржа:
— А ну-ка, друг, покажи эту вещь!
Веня-музыкант удивленно поднял голову. Занятый Кирой Степановной, он не заметил появление Коржа.
— Шубка вам не подойдет, — сказал Веня.
— Подойдет или не подойдет, это мне знать! — ответил Корж.
Веня оглядел фигуру Афанасия Коржа и по его чуть обуженному синему шевиотовому пиджаку, по широким брюкам, по затейливо вышитой гуцулке и, наконец, по буро-кирпичному загару, покрывавшему лицо, шею и руки, безошибочно определил в пришельце сельского жителя.
— Вы никак с периферии? — с мнимой дружелюбностью осведомился Веня.
— Из колхоза, — подтвердил Корж, все еще любуясь шубкой.
— Зачем же вам такое манто? — ехидно спросила Матильда Семеновна, подмигивая Себастьянову.
— Как зачем? Чтоб носить!
— Таких элегантных вещей деревня не носит!
— А что, по-вашему, она носит?
— Зипуны, поддевки, ватники.
— Полушалки, — вспомнил поэт.
— Ушкуйники, — добавила образованная Кира Степановна.
— А подойников там не носят? — спросил Корж.
— Не острите, — сказала Матильда Семеновна. — Подойники — это такое корыто, куда сливают молоко. Мы знаем. А вот короткие плюшевые жакеты там в большой моде.
— Приятно встретить людей, которые так хорошо знают колхозную жизнь, — сказал Корж, начиная злиться.
— Вы хотите сказать, что я оторвался от действительности? — сварливо спросил Себастьянов.
— Не будем пререкаться, — примирительно сказал Веня. — Я думаю, что представителю сельской интеллигенции манто не подойдет по цене.
— А сколько оно потянет карбованцев?
— Пять тысяч!
— Крепко! — сказал Корж.
— А вы думали отхватить шубку за сотню? — заколыхалась на своем табурете Матильда Семеновна.
— Крепкая цена, ничего не скажешь! — повторил Корж.
— Послушайте моего совета, товарищ колхозник, — сказала Матильда Семеновна. — Пойдите на Тишинский рынок и там в палатке купите жене хорошее грубошерстное пальто за какие-нибудь триста рублей. Дешево и сердито!
