— Мы можем даже еду передавать, если мама решит тебя голодом морить, — обрадовала ее я, — хлеб там, или сыр. Хочешь покушать?
— Нет, спасибо, пока не хочу, но как только захочу, дам знать.
— А хочешь карандаш и листок бумаги?
— Зачем?
— Ну чтобы книгу писать. Все узники книги пишут, вот и ты напишешь.
— Не надо, передайте мне лучше спицу, я буду слова на стене царапать. Отсчет дней буду вести, стихи писать, — стала перечислять Каринка, — глядишь, так и время быстрее пролетит!
Мы с Манькой побежали выдергивать из маминой вязки спицу, но тут с работы на обеденный перерыв вернулся папа. И принес большой батон докторской колбасы, которую выдали в больнице всем врачам. Как премию. И мама с порога опрометчиво рассказала ему о художествах Каринки. А надо было подождать, пока папа поест и успокоится. А так как мама не подождала, то случилось то, что случилась. Папа на голодный желудок моментально вызверился, рванул в грязных ботинках в спальню и метнул батон колбасы в Каринку.
Вот.
А Каринка не растерялась и отбила колбасу, как заправский футболист, головой. И колбаса треснула пополам, отлетела в сторону и угодила в большие напольные часы. Часы качнулись, свалились на Каринку и, увлекая ее за собой, рухнули на пол.
— Динь-доннн, динь-доннн, — победно пробили они.
Папа подлетел к сестре и выдернул ее из-под часов. Быстренько ощупал кости.
— Папа, мне щекотно, — отбивалась Каринка.
— Ничего не болит?
— Ничего.
И тут всем досталось от мамы: и папе, за то, что он затоптал весь пол и испортил колбасу, и Каринке, за то, что она не умеет как нормальная девочка уворачиваться, а отбивает колбасу головой, и напольным часам, за то, что они чуть не покалечили зловредного ребенка.
Пока мама бушевала, папа быстренько похлебал супа прямо из кастрюли и засобирался обратно на работу.
— А второе?
— Я уже сыт, — буркнул с порога отец.
— Может, хотя бы фруктов поешь? — высунулась в окно мама.
— Гхмптху, — невнятно поблагодарил папа.
— Мам, — вышла из детской Каринка, — вот теперь я тебе точно клянусь — никогда, никогда я не буду себя плохо вести. С этой минуты я буду очень хорошей девочкой!
— Иди отсюда, чтобы глаза мои тебя не видели, — выдохнула мама, накинула на плечи пальто, взяла половину докторской колбасы и пошла к маме Рубика. Мириться.
А Новый год мы встречали у Ба. Они с мамой приготовили много-много вкусностей, так что праздничный стол ломился от изобилия. Особенно все нахваливали толму с айвой и черносливом, блинчики с мясом и торт «Наполеон».
