Он взглянул вниз, поднял галстук и поскреб его без видимого успеха.
– Как поживает твоя жена? – спросила я. – Такая же дерганая, как и раньше?
Он покачал головой.
– Она меня бросила. Уехала в Италию. Но она была рядом, когда это было важно. Полагаю, большего я и не мог просить. Забавная штука, – вел он дальше, – я ее мало замечал, когда она была со мной. Теперь же, когда нашего брака больше не существует, я вижу ее повсюду.
Я представила маленькую сильную птичку, которая взлетает все выше и выше, пока ее пение не пропадает вдали и не видно уже ничего, даже черной точки в небе.
– Наша политическая братия дала мне хорошего пинка под зад, – заметил он. – Но у меня достаточно информации в дневниках, чтобы каждому небо с овчинку показалось.
Я почувствовала его гнев, горький и страшный.
– Я собираюсь все это опубликовать, и черт с ним со всем, – добавил он.
– Всю грязь наружу, – сказала я.
– Если хочешь называть это так, пожалуйста, – ответил он. – Я предпочитаю называть это правдой.
– Ты никогда в жизни не говорил правды, Эдвард. Как ты собираешься начать это делать?
Откинув голову, он громко рассмеялся.
– У тебя всегда был острый язык, Сюзанна. Материнство ничего в тебе не изменило. Она – очень милый ребенок. Такая высокая для своего возраста. На кого она похожа? Эти глаза… чудесные. Я понимаю, глаза у нее от отца, да?
Я подошла к берегу озера и взяла тебя за руку.
– До свидания, Эдвард, – попрощалась я.
Мы медленно вышли из парка. Твои каблуки мигали, а мои стучали по тротуару. Эдвард Картер навсегда убрался из нашей жизни.
Глава двадцать восьмая
1998 год
Карла
Она сидела в одиночестве в самом темном уголке кафе. И все же чувствовала, как все пялятся на нее. Кофе был отвратительный – черный и теплый. Она отхлебнула немного, вздрогнула и отодвинула чашку. Ей надо было пойти к стойке и заказать свежий кофе, но у нее не было сил. Двое стариков в остроконечных шляпах сели за соседний столик. Они громко беседовали и выглядели бы более уместно в углу местного паба, не в центре города в кафе со стальными кофемолками и прозрачными столешницами.
Обеденная беготня прекратилась. В кафе ввалилась компания молодых людей и устроилась за круглым столом. Карла подумалa, что это, должно быть, студенты из Тринити-колледжа. Они то бросали рюкзаки и полотняные сумки на пол. За ними вошли две женщины среднего возраста с пакетами из магазина «Браун Томас». Они были очень похожи друг на друга. Возможно, это были сестры – загорелые, с обесцвеченными волосами и многочисленными золотыми украшениями. Все держались раскованно. Казалось, посетителей интересует только кофе и разговоры, но Карла воспринимала нормальный ход вещей как ширму, которая может рухнуть в любой момент. Мужчина, сидящий возле окна и слушающий музыку с плеера, может внезапно превратиться в журналиста и сунуть ей под нос микрофон. За высокой драценой мог затаиться фотограф, скрытый блестящими зелеными листьями в ожидании, пока она расслабится.
